«Образ иуды в русской культуре и литературе хх века»

Одним из самых двусмысленных библейских образов, получивших бесчисленное количество трактовок, без сомнения, является образ Иуды Искариота. Частые споры о том, предателем является один из апостолов Иисуса Христа или жертвой, стали толчком к появлению целого ряда произведений, в которых так или иначе фигурирует вышеупомянутый персонаж.

Иуда Искариот – один из центральных героев новозаветной истории, который находился в непосредственной близости от своего учителя. Предательство Иуды повлекло за собой два величайших события в истории христианства – распятие и воскресение Христа. Их смысл заключался в искуплении грехов человека, избавления от вечных мук, спасения души для Царства Небесного. Личность Иуды, таким образом, имеет большое значение и для религиоведения, и для учения о спасении.

Долгое время Иуда считался отрицательным героем, однако в XX столетии появляются произведения, содержащие иную трактовку образа. Предатель становится жертвой, и им движет не желание получить тридцать сребреников.

Такие произведения вызвали множество споров среди исследователей, изучающих литературу XX в. Писатели-еретики не только интерпретировали вечные образы и сюжеты по-своему, но и посягнули на то, что прежде не переосмысливалось – историю Иуды Искариота, великого предателя. Их интерпретация многим показалась кощунственной.

Совершенно точно, что этот образ нельзя рассматривать сквозь призму восприятия одного автора: литературные трактовки, несмотря на общую схожесть, имеют и различия, которые необходимо учитывать. Именно поэтому исследование посвящено метаморфозам, которые происходили с образом Иуды на протяжении всего ХХ века.

Что касается библейских образов в других видах искусства, в прошлом веке появились авторы, которые вслед за литераторами пересмотрели вечные темы и сюжеты, в результате чего возникло ещё несколько необычных и оригинальных трактовок.

Тема предательства Иуды не теряет своей актуальности, но в XX веке её трактуют иначе ещё и потому, что авторы, желая взглянуть на Искариота по-другому, истолковывают его образ с помощью методов, которые кажутся им для этого наиболее подходящими: кем-то явно движет эмпатия, попытка примерить обличье великого предателя на себя и взглянуть на происходящее его глазами.

Также авторы опираются на собственные знания в других областях науки, чтобы истолковать поступок Иуды не только с точки зрения морали. Знания моральных принципов для этого определённо недостаточно. К тому же для создания новой трактовки библейского образа нужно было обладать определёнными знаниями в области истории и культуры: не зная обычаев, образа жизни и других особенностей того времени, невозможно было отступить от канона.

Знание исторических, экономических и географических характеристик Палестины интересующего периода позволило авторам поставить под сомнения всем известный мотив предательства Иуды – сребролюбие: тридцать сребреников – слишком маленькая сумма для такого поступка.

Именно поэтому в XX столетии появилось множество не только художественных произведений, но и работ, граничащих с философией, религиоведением, культурологией, которые подвергали сомнениям общепринятую трактовку образа. Эти работы носили преимущественно апологетический характер, что раскололо учёных на два лагеря: некоторые исследователи предпочитали следовать каноничной трактовке, не отступая от неё, некоторые приняли новую интерпретацию.

Неоднозначность образа Иуды вызывает споры и по сей день, несмотря на то, что благодаря знанию истории того времени можно полностью восстановить картину жизни современников Иисуса Христа, а это помогло бы если не выбрать один вариант, то сократить список возможных мотивов Искариота.

Многие исследователи настаивают, что виной предательству было не сребролюбие, а некий внутренний конфликт. Он оказался перед выбором: следовать за Христом или остаться обычным горожанином. Упоминаются и другие мотивы, которые и послужили одной из причин появления данной работы.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью обращения к текстам с религиозной составляющей, к которым необходим особый подход, как при проведении литературоведческого и культурологического анализа, так и при изучении подобных текстов в школе. Ввиду того, что в художественных произведениях по-новому трактуются события, описанные в Библии, он может быть воспринят адекватно и положительно далеко не всеми читателями (всё зависит от вероисповедания, ценностей, имеющих для человека, знакомящегося с текстом, значение, умения абстрагироваться от них и воспринимать «голый» текст и ряда других факторов). Вместе с тем его изучение крайне необходимо. Это обусловлено неоднозначностью образа Иуды и позволяет читателю развить критическое мышление и умение формировать и отстаивать собственную точку зрения.

Помимо прочего, необходимо учесть, что о творчестве авторов, посвятивших свои произведения евангельскому образу, написано сравнительно небольшое количество научных трудов. Среди авторов, изучающих творчество Леонида Андреева и Алексея Ремизова – Л.А. Иезуитова, М.Н. Климова, М.М. Дунаев, А.М Грачёва и др. Творчество Юрия Нагибина рассматривают Т.А. Шестакова, В.Е. Островская, Ю.А. Тарабукина. Произведениям братьев Стругацких пристальное внимание уделяется в работах З.Г. Харитоновой, В.В. Милославской, Н.А. Бирюзовой, а также множества других исследователей – из всех авторов, с которыми мы имеем дело в ходе данной работы, только к тандему Стругацких не гаснет постоянный научный интерес. Обращение к образу Иуды в данном исследовании позволяет пополнить корпус работ, посвященных евангельским образам.

Научная новизна исследования заключается в том, что основное внимание сосредоточено на христианской проблематике произведений Л. Андреева, А. Ремизова, Ю. Нагибина и братьев Стругацких. Предпринята попытка сравнительного анализа образа Иуды – одного из центральных персонажей культуры ХХ века: литературы, живописи, сценического искусства и кинематографа. Выявлены сходства и различия образа в разных трактовках. Проанализированы черты, характерные для образа Иуды XX столетия, его особенности.

Теоретическая значимость исследования определяется выявлением аспектов религиозного сознания и миропонимания в круге проблем, касающихся духовно-нравственных и религиозных основ русской литературы и культуры, способов их художественного воплощения.

Цель работы – дать характеристику образа Иуды в русской литературе и культуре XX столетия на примере художественных произведений А. Ремизова, Л. Андреева, Ю. Нагибина и братьев Стругацких, эскизов Н. Рериха, либретто рок-оперы «Иисус Христос – суперзвезда» и др.

На основе поставленной цели следует выявить следующие задачи:

- рассмотреть образ Иуды, выделить его идейно-художественное своеобразие на примере отобранного материала;

- ознакомиться с трактовками образа Иуды в других видах искусства;

- провести сравнительно-сопоставительный анализ библейского образа;

- рассмотреть аспекты изучения образа Иуды в школе на примере повести Леонида Андреева «Иуда Искариот».

Объектом работы является непосредственно образ Иуды Искариота.

Предмет исследования в данном случае – образ Иуды в конкретных произведениях, выбранных для анализа.

Материалом исследования послужили повесть Леонида Андреева «Иуда Искариот», поэма Алексея Ремизова «Иуда», рассказ Юрия Нагибина «Любимый ученик» и роман братьев Стругацких «Отягощённые злом, или Сорок лет спустя», а также эскизы Николая Рериха, либретто рок-оперы «Иисус Христос – суперзвезда», кинокартина Андрея Богатырёва «Иуда».

Практическая значимость работы определяется тем, что ее материал, отдельные положения, заключительные выводы и методическая часть работы могут быть использованы для дальнейшего изучения творчества писателей, а также библейского аспекта художественных произведений.

Методы исследования. Основными методами послужили сравнительно-исторический, сравнительно-сопоставительный и описательный методы.

Теоретической основой исследования стали положения и выводы, содержащиеся в работах таких российских ученых, исследовавших библейские образы, как С. Замлелова («Приблизился предающий…», «Художественная антропология образа Иуды в литературе XX в»), Л. А. Иезуитова («Творчество Леонида Андреева», «Три Иуды в русской литературе Серебряного века»: Л. Андреев, М. Волошин, А. Ремизов»), А. В. Касьянов («Библейские мотивы и образы в сюжетостроении русского романа XX в.»), А. А. Косенко («Иуда на рубеже веков: интерпретация образа Иуды»), М. Майзульс («Цена крови. Иуда Искариот в русской культуре») и др.

Результаты исследования прошли апробацию на региональной научно-практической конференции в БГПУ им. М. Акмуллы «Система непрерывного образования: школа – педколледж – вуз».

По теме исследования опубликованы следующие работы: «Из чего вырос Иуда, или Особенности рассказа Леонида Андреева «Елеазар» (сборник «Непрерывное образование»-2015), «Образ Иуды в произведениях Леонида Андреева и Алексея Ремизова: общее и различное» и «Традиции Алексея Ремизова в сценическом искусстве второй половины XX века» (электронное издание «Теория и практика современной науки»).

Положения, выносимые на защиту:

1. В XX веке библейский образ Иуды Искариота получает новую трактовку. Литераторы и представители других видов искусства придерживаются точки зрения, которая отличается от библейского канона.

2. Иуда Искариот – самый неоднозначный библейский образ в русской культуре и литературе XX столетия. Апостол совершает предательство не из-за сребролюбия или одержимости Сатаной, а из-за любви к учителю. Вместе с тем предательство библейского персонажа предначертано ему судьбой как любимому, особенному ученику Иисуса.

3. В других видах искусства образ Иуды тоже претерпевает изменения. В живописной, драматургической трактовках, а также в киноверсии Искариот наделяется острым умом, преданностью учителю, критическим мышлением. Новая культурная трактовка обладает общими чертами с литературной интерпретацией образа в XX столетии.

4. Произведения, содержащие религиозную составляющую, активно

изучаются в школе на примере анализа повести Леонида Андреева «Иуда Искариот». Образ Иуды рассматривается с учётом канонической версии. Вместе с тем конкретные тексты требуют выхода за рамки литературного произведения и библейской трактовки.

Произведения с религиозной составляющей изучаются с опорой на первоисточник. Анализ подобных произведений необходимо проводить с учётом культурных, исторических, религиозных аспектов. Семинар, проведённый в старшем классе и посвящённый повести Леонида Андреева «Иуда Искариот», является примером подобного анализа.

Структура выпускной квалификационной работы состоит из введения, трёх глав, заключения, списка литературы, приложения. Во введении обозначены актуальность работы, цели, задачи, объект, предмет исследования. Первая глава содержит подробную характеристику образа Иуды Искариота (как канонического персонажа, так и героя вышеупомянутых текстов). Вторая глава посвящена трактовкам образа Иуды Искариота в живописи и сценическом искусстве. В третьей главе представлены методические особенности изучения произведений с религиозной составляющей в школе. В приложении содержится конспект внеклассного мероприятия, посвящённого изучению повести Леонида Андреева. В заключении представлены выводы к работе. Список литературы включает 109 наименований.

Пьеса Алексея Ремизова «Трагедия об Иуде, принце Искариотском» не была включена в полное собрание сочинений автора, поэтому нам не представляется возможным провести полный сопоставительный анализ, однако доподлинно известно, что в 1916 году пьеса всё же была поставлена, правда, под другим названием – название «Трагедия об Иуде…» было запрещено цензурой.

Информации о постановке «Трагедии…» не так много, как хотелось бы, но необходимо отметить один любопытный факт: над декорациями к ней работал один из самых известных художников нашей страны, Николай Константинович Рерих. Известно, что он был одним из самых видных театральных живописцев своего времени и с большой охотой брался в первую очередь за те спектакли, которые были близки ему по духу. Особенно его интересовали такие темы, как языческая Русь, русское и европейское средневековье [57].

Среди работ Рериха, выполненных для различных театральных постановок, были эскизы к пьесе Алексея Ремизова «Трагедия об Иуде, принце Искариотском». В её основе лежали апокрифические сказания, которые всегда очень интересовали художника. На рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий интерес к апокрифической литературе, которая предлагала по-новому взглянуть на события, изложенные в Библии, многократно возрос. Сам Рерих уделял пристальное внимание тому, что его современники (и среди них, конечно, в первую очередь Леонид Андреев), пытались трактовать по-иному прежде всего образ Иуды Искариота.

Неудивительно, что внимание Рериха привлёк именно Алексей Ремизов. Так, Бенуа, например, писал о нём: «Превосходный наш писатель, великий знаток исконно русского и вместе с тем величайший чудак А.М. Ремизов, обладавший даром создавать вокруг себя сказочное настроение…» – такой просто не мог не заинтересовать Рериха, питавшего особую слабость к «исконно русскому» [12; 146]. Добужинский же, к примеру, добавлял: «Я знал, что Ремизов – великий эрудит и книгочей и замечательный знаток русского фольклора» [37; 44].

Произведения Ремизова были полны парадоксальности и мистификации. Так, если обратиться к другим его пьесам, то можно удивиться фантазии автора. Его пьеса «Действо о Егории Храбром», к примеру, явилась полнейшим переложением известного сюжета, множество раз воплощённого в искусстве Руси и Европы. В пьесе Ремизова Георгий не спасает царевну от страшного Змия – в роли спасителя выступает сама царевна, которая, к тому же, ещё и является юродивой. Подобные переложения были излюбленным приёмом Алексея Ремизова.

Итак, «Трагедия об Иуде, принце Искариотском» была написана в 1908 году и сразу же привлекла внимание представителей театрального движения. В первую очередь пьесой живо заинтересовалась В. Ф. Комиссаржевская, которая немедленно пожелала поставить её. Ранее ей уже доводилось работать с произведениями Алексея Ремизова: в 1907 году была поставлена пьеса «Бесовское действо над некиим мужем» с прологом под названием «Прение Живота со Смертью». Над декорациями тогда работал вышеупомянутый Добужинский.

Позже в своих воспоминаниях Ремизов писал, что внимание Комиссаржевской привлекла Ункрада, героиня пьесы «Трагедия об Иуде…», и уточнял, что его драматические произведения следует считать трилогией и ставить поочерёдно: «Бесовское действо» – начало хаотическое, «Трагедия об Иуде» - начало человеческое и «Егорий Храбрый» – начало хоровое».

«Трагедия об Иуде» же выделяется из ряда произведений Алексея Ремизова хотя бы потому, что отсылает нас на много веков назад, к античным текстам. Главное действующее лицо этой пьесы – судьба, которой не в силах противиться герои. Ремизов мастерски переписывает историю Иуды, причудливо переплетая её с историей царя Эдипа, убившего собственного отца и женившегося на матери. Апокрифическую легенду же, которую Ремизов выбрал в качестве основы, пересказал Н.И. Костомаров.

Ко второй половине 1909 года эскизы к «Трагедии об Иуде» были готовы. Сроки не были бы известны, однако многое помогли разъяснить письма Николая Рериха к писателю, которые не были опубликованы. Так, в письме от 9 мая 1909 года Рерих пишет: «Дорогой Алексей Михайлович. С радостью сделал бы рисунки к Иуде, но не знаю, какой срок Зол<отое> Руно может дать? Сейчас Иуда у Санина. Санин вернётся в июне. Искренно Ваш Н. Рерих» [57]. В письме же от предыдущего месяца художник сообщал, что Комиссаржевская ведёт переговоры с режиссёром Саниным, желая поставить «Иуду» в своём театре.

Первое появление эскизов – журнал «Золотое руно» за 1909 год. Под изображениями значилось, что это – декорации к трагедии «Иуда Искариотский», другой же эскиз появился под названием «Иерусалим». Один из этих эскизов, на котором изображён замок царя Искариотского, появился потом в монографии «Рерих» под редакцией В. Левитского, но получил иное название – «Светлой ночью» [53; 71].

У С.Р. Эрнста этот эскиз назывался «Светлой ночью (Песня о викинге)». Существует ещё и другое название, сохранившееся в перечне работ Николая Рериха, подготовленном А.П. Ивановым – «Светлой ночью. Замок викинга». Неудивительно, что упоминания о декорациях к пьесе так редко встречаются – к картине «Песня о викинге» они не имеют ровным счётом никакого отношения, это совершенно иное произведение, никоим образом не связанное с произведениями Алексея Ремизова.

При этом до конца не ясно, каким же образом составитель связывает эту работу с викингами. Да, в тот же период Рерих работал над несколькими произведениями, посвящёнными воинам севера, и, быть может, сам вид этого эскиза – замок, расположенный на горе, – вызвал в сознании А.П. Иванова определённый ряд ассоциаций.

Наиболее точен в данном случае список В.В. Соколовского (издан в 1978 году). Работы, написанные для постановки, идут под заголовком: «Эскизы к пьесе А.М. Ремизова «Трагедия об Иуде, принце Искариотском». Сами же работы зафиксированы под следующими названиями: «Светлой ночью. Замок царя Искариотского» и «Иерусалим. Сад с золотыми яблоками». Название произведений, указанное в списке Соколовского, напрямую связано с сюжетом пьесы.

Второй эскиз «Сад с золотыми яблоками» был упомянут только в вышеуказанном списке. Общественность же имела возможность увидеть его один раз: в номере журнала «Золотое руно», о котором сообщалось несколько ранее. В настоящее время местонахождение данных эскизов неизвестно.

Эскиз «Светлой ночью» представляет собой декорацию к первому акту пьесы. Речь в этой части идёт о том, что Иуда, воспитанник царя Искариотского, узнаёт, что он обвинён в заговоре против царя и в любой момент может быть убит. Мы видим каменную ограду, окружившую замок и изображённую художником на первом плане. Именно у этой ограды происходит объяснение Иуды и Ункрады, которая любит принца и готова последовать за ним, покидающим царский замок.

Что касается Ункрады, чей образ так восхитил Комиссаржевскую, то картина, изображающая эту девушку, не передаёт её суть такой, какой её задумали и Ремизов, и Рерих. Полотно 1909 года является скорее своеобразной вариацией, фантазией на тему. В одной из книг, посвящённых Рериху, Ункрада упоминается, как царевна «жестокая и сладострастная». Это всего лишь вымысел автора книги, поскольку представления самого Рериха и образ, созданный Ремизовым, кардинально отличаются от упомянутого персонажа [57].

Ункрада была племянницей царя Искариотского, дочерью пленницы с Севера. Именно поэтому на картине она изображена среди берёз, о которых говорится в монологе Ункрады. Девушка мечтает о никогда не виденной родине своей матери, она – тонкая и вдохновенная натура, которую никак нельзя назвать «жестокой и сладострастной».

Во втором же акте Иуда уже находится в Иерусалиме. Для второго акта и был создан эскзиз «Сад с золотыми яблоками». Действие пьесы во втором и третьем актах должно происходить в одной и той же декорации. Итак, в Иерусалиме Иуда состоит на службе у Пилата, чей дом должен быть расположен слева от зрителя. Справа же находится вышеуказанный сад, принадлежащий Симону. Во время спора, перешедшего в серьёзную ссору, Иуда убивает Симона, не зная, что на самом деле тот – его отец.

Вдова убитого Симона, прекрасная Сибория, выходит замуж за Иуду. Эта женщина всегда печальна, и причина её печали неизвестна воспитаннику Искариотского царя – в итоге же обнаруживается, что Сибория скорбит о давно пропавшем сыне. Из её монолога Иуда узнаёт, кто же является его настоящими родителями.

Именно в этот момент ему становится ясно, что его противник – судьба, злой рок, и что Иуда не в силах сопротивляться и должен исполнить то, что ему уготовано. В это время учение Ииуса Христа уже обрело славу и множество последователей. Собравшись с духом, Иуда отправляется к Христу, чтобы предать его. Ункрада пытается остановить его, но все её попытки тщетны.

Несмотря на всю серьёзность пьесы «Трагедия об Иуде, принце Искариотском», выбранной для постановки, в ней есть одна более чем своеобразная сцена, о которой нельзя не упомянуть. К Пилату в гости прибывает обезьяний царь Асыка I со своей свитой и преподносит ему богатые дары. Казалось бы, подобная сцена выбивается из атмосферы пьесы и кажется неуместной, но…

Не всё так просто. Как выяснилось, данная сцена – отражение реального, современного Ремизову общества. У него был свой литературный салон, который посещали А. Белый, А. Бенуа, А. Блок, Е. Замятин, М. Добужинский, Ф. Комиссаржевский и многие другие философы, поэты, писатели, театральные деятели. В 1908 году писатель основал кружок, который назвал «Обезьяньей великой и вольной палатой», сам же провозгласил себя обезьяньим царём и вручал членам кружка особые дипломы, подписанные им «собственнохвостно» [80; 29].

Рерих же истолковал этот сюжет по-своему, и на его основе появилась картина «Дары». Полотно изображает послов, несущих на богато украшенных блюдах человеческие головы. По-настоящему жуткое зрелище, вызванное в воображении художника причудливой смесью фарса и трагедии, созданной Алексеем Ремизовым.

В итоге «Трагедия об Иуде, принце Искариотском» всё же была принята к постановке. Большую роль сыграла инициатива самого Ремизова, в чьих воспоминаниях говорится: «Я читал Комиссаржевской «Иуду». В пьесе есть роль: Ункрада – трагедия. А это как раз по ней. У Комиссаржевской было вдохновение. Научиться играть она не могла, она плохо играла, но, вдохновляясь, она могла творить чудеса».

Театр Комиссаржевской при этом «Трагедию…» не принял. Ремизов писал Николаю Рериху в ноябре 1909 года: «Дорогой Николай Константинович! Сегодня я получил уведомление, что В. Ф. Комиссаржевская бросает сцену <…> Из всего этого выходит, что «Иуда» остался ни при чём. Подумайте, Николай Константинович, нельзя ли поправить дело: <…> Я так сжился с мыслью о Ваших картинах к «Иуде», что не хочу бросать затею добиться постановки пьесы» [57].

В феврале 1910 года Комиссаржевская скончалась в Ташкенте, и сообщением о её смерти ограничиваются все сведения, связанные с несчастным спектаклем, которые только можно найти в литературе, посвящённой творчеству Рериха. Встречается даже утверждение, что «ни один театр не сыграл злосчастного принца Иуду., ни одна актриса не репетировала роль… царевны Ункрады» [57].

На деле, однако, всё обстоит несколько иначе. В 1916 году Ф.Ф. Комиссаржевский всё-таки поставил пьесу Ремизова в Москве, в своей студии, которая носила имя Веры Фёдоровны Комиссаржевской. Она шла под названием «Проклятый принц», и первый спектакль состоялся 6 февраля 1916 года. Режиссёрами пьесы были Ф.Ф. Комиссаржевский и А.П. Зонов.

Журнал «Репертуар» в одном из номеров за 1916 год сообщает, что в итоге «Проклятый принц» был сыгран в московских театрах шестнадцать раз, однако это не так. Если обратиться к перечню пьес, поставленных в этот год в разных московских театрах, то можно обнаружить, что «Проклятого принца» сыграли двадцать четыре раза, и ещё пять раз – в следующем году.

В журнале «Театр и искусство» за 1916 год (16 номер) можно обнаружить иллюстрации Ю. Анненкова к этому спектаклю. Он отослал туда несколько шаржей, на которых были изображены обезьяний царь, Понтий Пилат и один из его слуг. В некоторых других журналах были размещены фотографии артистов, исполнивших роли царевны Ункрады, самого Иуды и его матери Сибории. Сейчас копий этих журналов, к сожалению, нет, поэтому установить, как выглядели герои пьесы, не представляется возможным.

Тот же журнал «Репертуар» утверждает, что декорации были выполнены Николаем Рерихом, однако лубочный стиль декораций не имел ничего общего со стилем известного художника. «Солнце России» опровергло это утверждение, заявив, что декорации принадлежат перу самого Комиссаржевского. Это вполне объяснимо, если учесть, что по профессии он был архитектором и уже бывал художником-декоратором в театре своей сестры.

Лубочный стиль в данном случае был идеальным вариантом. Это была уже вторая пьеса Ремизова, декорации к которой были нарисованы в традициях данного стиля. Выбор художников легко объяснялся тем, что тексты Ремизова были основаны на фольклорных источниках. Добужинский, работая над декорациями к «Бесовскому действу», заявил, что, выбрав лубочный стиль, он «старался показать на сцене ремизовкие образы» – и его выбор был абсолютно верным [37; 37].

Многие критики встретили спектакль более чем благожелательно. К примеру, С. Глаголь писал: «Комиссаржевский представил легенду в форме картинок какого-то примитивного манускрипта с древним иконописным изображением воздуха, гор, моря, стен городских, да и самих действующих лиц <…> Впервые видел такое гармоничное слияние действующих лиц с определённо стилизованным фоном обстановки. Это большое сценическое нахождение» [57].

Несмотря на то, что эскизы Рериха так и не были использованы в постановке, мы считаем важным указать на их существование, поскольку именно этот художник сумел в полной мере отразить своеобразие произведений Ремизова.

Таким образом, нельзя сказать, что в начале двадцатого столетия образ Иуды встречался сплошь и рядом – однако то, что было сделано в других видах искусства, заслуживает бесспорного внимания. Постановка пьесы Алексея Ремизова «Трагедия об Иуде, принце Искариотском» и эскизы Николая Рериха к ней – это лишь верхушка айсберга. В настоящее время образ Иуды получил бесчисленное множество трактовок, и говорить об этом можно бесконечно. К примеру, совсем недавно вышел кинофильм «Иуда» по повести Леонида Андреева «Иуда Искариот», наверняка не за горами и десятки театральных постановок… Словом, время – лучший художник и режиссёр.

Особое значение приобретает в художественных текстах и человеческая природа Иисуса Христа. Именно в неё верит Иуда Искариот, а вовсе не в божественное начало, именно Христос-человек – объект отчаянной и горькой любви Иуды.

Что касается текстов Юрия Нагибина и братьев Стругацких, в них трактовка образа Иуды тоже меняется до неузнаваемости, в том числе и по сравнению с образом, характерным для произведений начала века. Иуда наделяется непривычными чертами благородного, праведного человека. Также появляется ещё один мотив предательства Иуды – его предназначение. В рассказе Нагибина «Любимый ученик» и романе братьев Стругацких «Отягощённые злом» Искариот – избранный, которому предначертано предать Христа, чтобы того могли признать и услышать.

Во-вторых, помимо литературы, по-другому трактуется образ Иуды и в других видах искусства – в сценическом искусстве и живописи, к примеру. Здесь Иуда Искариот тоже перестаёт быть просто предателем, которым двигали сребролюбие и вмешательство Сатаны – он вновь ни кто иной, как несчастный человек, больше всего на свете любящий Иисуса и стремившийся возвыситься до его уровня (или же, напротив, вынудить его пасть на ступень, где находился сам Иуда). Помимо прочего, образ Иуды получает здесь и черты героев античности.

Вместе с тем образ Иуды в сценическом искусстве ставится во главу угла ровно так же, как и в литературе. Рок-опера «Иисус Христос – суперзвезда» – наглядное подтверждение этому, поскольку, согласно либретто, Иуда является единственным её героем, способным сохранить трезвый рассудок в преддверии надвигающегося бунта, тогда как Иисус Христос обладает некоторой инфантильностью и несамостоятельностью.

А вот в картине Андрея Богатырёва «Иуда» Иисус – недосягаемый, но всё же святой и мудрый – никакого намёка на инфантильность. Сам Искариот здесь, поскольку фильм является экранизацией повести Леонида Андреева – самый проницательный и понимающий герой, совершающий предательство во имя любви к учителю.

В-третьих, пристальное внимание было уделено изучению художественных произведений с религиозной составляющей в школе. Практика показала, что при этом необходимо учитывать множество методических особенностей, среди которых в первую очередь следует выделить беспристрастность и объективность преподавателей. Мировоззрение учителей и учащихся не должно становиться препятствием на пути к анализу художественного текста. В настоящее время эта проблема нуждается в решении.

Более того, рассмотрение одного из таких текстов – повести Леонида Андреева «Иуда Искариот» - показало, что ещё одной проблемой при изучении художественных произведений с религиозной составляющей является недостаточный багаж знаний учащихся. Если эту проблему не решить в ближайшее время, можно сказать, что работа с подобными текстами не будет иметь смысла, ведь в противном случае учащиеся просто не будут иметь представления о происхождении того или иного образа.

Помимо прочего, в ходе данного исследования был разработан конспект внеклассного мероприятия (семинара), посвящённого изучению повести Леонида Андреева «Иуда Искариот». Семинар был проведён в одиннадцатом классе уфимской общеобразовательной школы и наглядно продемонстрировал, что вышеописанные проблемы, к сожалению, остаются актуальными и нуждаются в скором решении.

7. Афонин Л. Леонид Андреев. – Орел, 1959. – 184 с.

8. Бабичева Ю.А. Леонид Андреев толкует Библию (Богоборческие и антицерковные мотивы в творчестве писателя) // Наука и религия. – 1969. –

№ 1. – с. 16-23.

9. Барабанщикова М., Доля К. Лики Иуды [Электронный ресурс]. URL: h**t://w*w.christian-culture.info/

10. Беззубов В.И. JI. Андреев и традиции русского реализма. – Таллин, 1984. – 335 с.

11. Белый А. Книга о Леониде Андрееве // Андреев Л.Н. Проза. Публицистика. – М., 1997. – 233 с.

12. Бенуа А. Н. Мои воспоминания. В 2-х т. – М. 1990. – 416 с.

13. Бирюзова Н. А. Мотив «Второго Пришествия Христа» в русской литературе XIX-XX вв. – М., 2010. – 185 с.

14. Блинов В.А. В ночь на 14 нисана: Иисус Христос. Иуда Искариот. Понтий Пилат. – Екатеринбург 1991 – 550 с.

15. Блок А. Памяти Леонида Андреева // Собр. соч. в 6-и т. Т. 5. – М., 1982. – С. 4-46.

16. Богатырёв А. Иуда [Электронный ресурс] URL: https://w*w.youtube.com/watch?v=wBqQ-ACHXLA

17. Богданов A.B. Л. Андреев // Андреев Л.Н. Собрание сочинений в 6-ти томах. Т. 1. – М., 1990. – С. 5-40.

18. Бородицкая М., Кружков Г. Иисус Христос – суперзвезда. Либретто [Электронный ресурс]. URL: h**t://rock-opera.r*/jcs-libr.html#superstar

19. Брусянин В.В. Леонид Андреев. Жизнь и творчество. – М., 1912. – 212 с.

20. Бугров Б.С. Леонид Андреев. Проза и драматургия. В помощь преподавателям, старшеклассникам и абитуриентам. – М., 2000. – 115 с.

21. Бударин М. Иуда Искариот. Легенда о предательстве Иуды [Электронный ресурс]. URL: h**t://w*w.abc-people.com/phenomenons/mysteries/budarin-6.html

22. Булгаков С. Н. Иуда Искариот – апостол предатель // Булгаков С.Н. Труды о Троичности. – М., 2001. – С. 91-118.

23. Бургов А. Повесть Л. Андреева «Иуда Искариот и другие» (психология и история предательства Иуды). – Харьков, 1911. – 99 с.

24. Возьняк А.А. Ремизов: между антигероизмом и пафосом. Из вопросов антропологии / А. Возьняк // Алексей Ремизов: исследования и материалы. – СПб.: Салерно, 2003. – С. 23-32.

25. Волков Е.М. Романы Л. Андреева и европейская литературная ситуация конца XIX начала XX века // Эстетика диссонансов. О творчестве Л.Н. Андреева. Межвузовский сборник трудов к 125-летию со дня рождения писателя. – Орел, 1996. – с. 94-101.

26. Волошин М. Некто в сером / М.Волошин. Лики творчества. – Л.: Наука, 1988. – С. 457-463.

27. Воробьёв А.Б. Интерпретация образа Иуды в литературе XX века («Иуда Искариот» Л.Андреева и «Любимый ученик» Ю.Нагибина) // Система работы учителя русского языка и литературы по подготовке обучающихся к итоговой аттестации. – Казань, 2015. – стр. 58-68.

28. Гарсия-Сала И. Распутье и Иуда [Электронный ресурс]. URL: h**t://w*w.ec-dejavu.net/j/Judas.html

29. Генералова Н.П. Леонид Андреев и Николай Бердяев (к истории русского персонализма) // Русская литература. – 1997. – № 2. – С. 34-57.

30. Горбунов В.В. Иуда: 2000 лет дискуссии о предательстве. – М,1996. – 254 с.

31. Гончарова Н. Притча об Иуде Искариоте (мифологический очерк). – М., 2007. – 50 с.

32. Грачева A.M. Алексей Ремизов и Леонид Андреев (Введение к теме) / A.M. Грачева // Алексей Ремизов: исследования и материалы. – СПб., 1994. – С. 41-52 .

33. Грачева A.M. Жизнь и творчество Алексея Ремизова / A.M. Грачева // Ремизов A.M. Собр. соч.: В 10-и т. Т. 1. – М., 2000. – С. 8-30.

34. Григорьев А.Л. Леонид Андреев в мировом литературном процессе // Русская литература. – 1972. – № 3. – С. 72-89.

35. Гроссман Л. Беседы с Леонидом Андреевым // Россия. – 1925. – № 4. – С. 94-112.

36. Грубар С. Иуда: предатель или жертва? – М., 2010. – 478 с.

37. Добужинский М. В. Воспоминания. – М., 1987. – 496 с.

38. Доценко «И к злодеям причтен». Тема предательства в поэме А. Ремизова «Иуда» / Доценко // Алексей Ремизов: исследования и материалы. – СПб., Салерно, 2003. – С. 43-54.

39. Дробжев М. И. Иуда – вечная парадигма предательства // Вестник Тамбовского университета. – 2011. - №1. – с. 56-60.

40. Дунаев М.М. Вера в горниле сомнений. Православие и русская литература в XVII-XX вв. [Электронный ресурс]. URL: h**t://sv-scena.r*/

41. Замлелова С. Приблизился предающий… [Электронный ресурс]. URL: h**t://w*w.zamlelova.r*/kultura/all/article_272/

42. Замлелова С. Утрата бытия [Электронный ресурс]. URL: h**t://samor-natalya.ya.r*/replies.xml?item_no=21852

43. Замлелова С. Художественная антропология образа Иуды Искариота в литературе XX в. [Электронный ресурс]. URL: h**t://ruskline.r*/analitika/

44. Западова Л. А. Источники текста и «тайны» рассказа повести «Иуда Искариот» // Рус. лит. – СПб, 1997. - № 3. – с. 38-44.

45. Иезуитова Л.А. Л. Андреев и В. Гаршин // Вестник ЛГУ. – Л., 1964. № 8. – Вып. 2. – С. 97-109.

46. Иезуитова Л.А. Творчество Леонида Андреева (1892-1906). – Л., 1976. – 240 с.

47. Иезуитова Л.А. Три Иуды в русской литературе Серебряного века: Л. Андреев, М. Волошин, А. Ремизов / Л.А. Иезуитова // Алексей Ремизов: исследования и материалы. – СПб.: Салерно, 2003. – С. 55-68.

48. Исаева Е. Интерпретация образа Иуды в повести Леонида Андреева «Иуда Искариот» // h**t://elena-isaeva.blogspot.r*/2011/02/blog-post_17.html

49. Иуда Искариот / Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х т. – М.: Советская энциклопедия, 1987. – Т. 1. – С. 580-581.

50. Каратавова И. А. Христианская тема в русской литературе XIX и XX веков // Проблемы современной науки и образования. – 2012 - №3. – с. 73-77

51. Касьянов А. В. Библейские мотивы и образы в сюжетостроении русского романа XX века. – Пермь, 2007. – 168 стр.

52. Климкович А. Вера в Иисуса как «просто человека» представляет собой веру Иуды-предателя [Электронный ресурс]. URL: h**t://borisov-spas.by/

53. Климова М.Н. «Трагедия о Иуде, принце Искариотском» A.M. Ремизова и ее древнерусский источник / М.Н. Климова // Роль традиции в литературной жизни эпохи. Сюжеты и мотивы. – Новосибирск, 1995. – С. 89-100.

54. Колобова А. И. Символическое значение поцелуя в христианстве // Magister Dixit/ - 2012. - №2. – с. 41-50.

55. Комиссаржевская В.Ф. / Санкт-Петербург (энциклопедия) [Электронный ресурс]. URL: h**t://dic.academic.r*/

56. Корнеева Е. В. Мотивы художественной прозы и драматургии Леонида Андреева. – Елец, 2000. – 143 с.

57. Короткина Л.В. К вопросу об эскизах Н.К. Рериха к пьесе А.М. Ремизова «Трагедия об Иуде, принце Искариотском» [Электронный ресурс]. URL: h**t://etikavomne.agni-age.net/about/korotkina2.htm

58. Косенко А.А. Иуда на рубеже веков (интерпретация образа Иуды) [Электронный ресурс]. URL: h**t://web.znu.edu.ua/herald/issues/archive/articles/1899.pdf

59. Красильников Р.Л. Танатологические мотивы в прозе Л.Н. Андреева. Дисс. канд. филол. наук. – Вологда, 2003. – 156 с.

60. Крючков В. П. "Еретики" в литературе: Л. Андреев, Е. Замятин, Б. Пильняк, М. Булгаков. – Саратов, 2003. – 245 с.

61. Кулагина Г. Н. Психология предательства (по материалам повести Л. Андреева «Иуда Искариот и другие») // Психология и педагогика: методика и проблемы практического применения. – 2012. – №24. – с. 12-16.

62. Кулова Т. К. Творческие искания Леонида Андреева // Критический реализм и модернизм. – М., 1967. – с. 114-121.

63. Лифанова Е. С. Христос в русской языковой картине мира: на материале художественных текстов первой половины XX века. – М., 2007. – 194 с.

64. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. // Лотман Ю.М. Об искусстве. – СПб., 1998. – С. 14-287.

65. Львов-Рогачевский В. Леонид Андреев. Критический очерк с приложением хронологической канвы и библиографического указателя. – М., 1923. – 98 с.

66. Магомедова А. В. В поисках утраченной веры: контрастность как коммуникативно-прагматическая доминанта повести Л. Андреева «Иуда Искариот» // Международный журнал экспериментального образования. – 2014. - №6. – с. 118-120.

67. Майзульс М. Цена Крови. Иуда Искариот в русской культуре [Электронный ресурс]. URL: h**t://w*w.eshkolot.r*/event/39483

68. Макаров Д. В. Идея преображения в русской духовной культуре. – М., 2009. – 215 с.

69. Макеева С. Г. Современные теологические и философские трактовки образа Иуды Искариота: автореферат. – М. 2013 – 23 с.

70. Мескин В.А. Поиск истины (о творчестве Л. Андреева) // Русская словесность. – М., 1993. – № 1. – С. 43-47.

71. Милославская В. В. Творчество А. и Б. Стругацких в контексте эстетических стратегий постмодернизма. – Ставрополь, 2008. – 214 с.

72. Михайлов С. Иуда Искариот – предатель или святой [Электронный ресурс]. URL: h**t://modernlib.r*/books/mihaylov_sergey/iuda_iskariot_predatel_ili_svyatoy/

73. Михеичева Е. А. Творчество Леонида Андреева: особенности психологизма и жанровые модификации. – М., 1995. – 231 с.

74. Модзолевская Н. Д. Выражение авторской позиции в прозе Л.Н. Андреева конца 1900-х – начала 1910-х годов. – М., 1985. – 231 с.

75. Мочалова Е. А., Пылаева Л. Д. Новые подходы к изучению жанра рок-оперы // Психология и педагогика: методика и проблемы практического применения. – 2010. - №13. – с. 282-287.

76. Нагибин Ю.М. Любимый ученик. Ночь на 14 нисана. – Екатеринбург, 1991. – С. 506-522.

77. Неронова И. В. Герой произведений Стругацких 1980-х годов // Интеллектуальный потенциал XXI века: ступени познания. – 2010. - №4. – с. 76-80.

78. Неронова И. В. Нарративное конструирование онтологии художественного мира в творчестве братьев Стругацких 1980-х годов // Вестник Челябинского государственного университета. – 2011. - №10. – с. 101-109.

79. Новикова М. Христос, Велес и Пилат: «Неохристианские» и «неоязыческие» мотивы в современной отечественной культуре // Новый мир. – 1991. – № 6. – с. 91-102.

80. Обатнина Е. Царь Асыка и его подданные: Обезьянья Великая и Вольная Палата А.М. Ремизова в лицах и документах. – СПб., 2001. – 312 с.

81. Обатнина Е. Комментарии. Ремизов. Иуда [Электронный ресурс]. URL: h**t://w*w.rvb.r*/remizov/ss10/02comm/219.htm

82. Паасо В.Т. Иуда Искариот [Электронный ресурс]. URL: h**t://w*w.sir35.r*/pages/P_704.htm

83. Полякова Е. И. Николай Рерих / Серия «Жизнь в искусстве». – М., 1985. – 219 с.

84. Реквием. Памяти Леонида Андреева. – М.: Федерация, 1930. – 282 с.

85. Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 3. – М., 2000-2003. – 549 с.

86. Розанов Ю.В. Иуда Искариот в трактовке Алексея Ремизова / Ю.В. Розанов // Библейские мотивы и образы в русской литературе. – Вологда, 1995. – с. 43-51.

87. Румянцев М.Г. О стиле прозы Леонида Андреева. // Проблемы эволюции русской литературы XX века. – М., 1995. – Вып. 2. – С. 178-179.

88. Свитенко Л. Достоевский и Леонид Андреев: поэтика интертекста [Электронный ресурс]. URL: h**t://w*w.pereplet.r*/text/svitenko27dec07.html

89. Селиванов А. Оклеветанный апостол: критический этюд повести Л. Андреева «Иуда Искариот и другие». – СПб, 1908. – 16 с.

90. Серебрякова Л. В. Роман-апокриф как литературный феномен. – Пермь, 2012. – 169 с.

91. Смирнова Л.А. Творчество Л.Н. Андреева. Проблемы художественного метода и стиля: уч. пособие. – М., 1986. – 94 с.

92. Соловьёва Е. В. Феномен веры в гуманитарных науках. – Вологда, 2007. – 215 с.

93. Стругацкие А.Н. и Б.Н. Отягощённые злом, или сорок лет спустя. М., 2009. – 688 с.

94. Тантлевский И. Р. Искариот: тот, кто видел знамение // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. – 2014. - №4. – с. 212 – 220.

95. Татаринов А. В. Художественная демонология в прозе Леонида Андреева 1900-1903 годов // Эстетика диссонансов. О творчестве Л.Н. Андреева. Межвуз. сб. научн. трудов к 125-летию со дня рождения писателя. – Орел, 1996. – С. 87-89.

96. Татаринов А. В. Художественные тексты о евангельских событиях: жанровая природа, нравственная философия и проблемы рецепции. – Краснодар, 2006. – 124 с.

97. Телешов Н. Книга о Леониде Андрееве // Андреев Л.Н. Проза. – М., 1997. – С. 5-76.

98. Тельпов Р. Е. Особенности языка и стиля творчества братьев Стругацких. – М., 2009. – 231 с.

99. Ткачев Т.Я. Патологическое творчество (Леонид Андреев). – Харьков, 1913. – 32 с.

100. Томахина В.П. Мистические мотивы и образы сакрального в творчестве Л. Андреева // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – 2012. - №5. – с. 180-185.

101. Федорова Т. Изучение художественных произведений с религиозной составляющей [Электронный ресурс]. URL: h**t://ipk.68edu.r*/consult/gsed/752-25-05-2011.html

102. Фотиадис Д. К. Концепция личности в творчестве Л.Н. Андреева и М.А. Булгакова: художественный неомифологизм и проблема амбивалентности характера. – Краснодар, 2008. – 181 с.

103. Хазарзар Р. Непосредственные ученики Иисуса [Электронный ресурс]. URL: h**t://khazarzar.skeptik.net/books/kh/mathetai.html

104. Харитонова З.Г. Булгаковские традиции в романе братьев Стругацких «Отягощённые злом, или Сорок лет спустя» // Учёные записки Казанского университета. – Казань, 2008. – №6. – с. 99-106

105. Чуйкина Н.В. Структура и семантика сравнения как основы лейтмотивной композиции художественного текста: На материале повести Леонида Андреева «Иуда Искариот» – СПб, 2000. – 115 с.

106. Чуковский К.И. Леонид Андреев // Чуковский К.И. Собр. соч.: В 6-и т. – М., 1965. – Т. 2. – С. 211-241.

107. Чуньмэй У. Портрет в рассказах и повестях Л. Н. Андреева. – М., 2006. – 152 с.

108. Эрман Барт Д. Утерянное евангелие от Иуды. Новый взгляд на предателя и преданного. – М., 2010. – 256 с.

109. Ясенский С.Ю. Особенности психологизма в прозе Л. Андреева 1907–1911 годов. // Творчество Леонида Андреева: Исследования и материалы. Курск, 1983. – С. 35-44.