«Слово журналиста в XX веке: Михаил Кольцов»

М.Е. Кольцов был выдающимся журналистом и фельетонистом советского периода. Он стоял в ряду таких выдающихся деятелей, как M Булгаков, А. Зорич, М. Зощенко, И. Ильф и Е. Петров. Все они писали замечательные фельетоны.

Однако, помимо того, что Кольцов серьёзно занимался фельетонами, он так же был известным журналистом, прозаиком, очеркистом, попробовал себя в создании кинохроники, а также занимался редакторской деятельностью.

Актуальность данной темы состоит в том, что всё чаще встаёт вопрос о справедливости Сталинских репрессий, которые погубили и Кольцова. Также необходимо правильно оценить значимость личности Кольцова в советской журналистике и его вклад в неё.

Цель данного исследования - изучение фигуры М. Е. Кольцова с выделением главных моментов его биографии и творчества.

Главными источниками в представленной работе являются книги «Михаил Кольцов (1898-1940). Статьи и материалы», Овсепян Р.П. «История новейшей отечественной журналистики (февраль 1917 – 90-е гг.)», «История отечественной журналистики XX века».

Не менее важным и интересным источником являются воспоминания современников Кольцова из книги «Михаил Кольцов, каким он был. Сб. воспоминаний».

В работе также были использованы и электронные версии некоторых источников и литературы.

Степень изученности наследия Кольцова можно считать не полной. В диссертационных работах А.К. Жуйковой «Кольцов - фельетонист» (Саратов, 1963), И. Александрова «Очерковое творчество Кольцова» (М., 1967) исследовалась жанровая палитра публицистики Михаила Ефимовича: формы и методы журналистского мастерства, в то время как политическая деятельность не находила полного отражения. В работе М.А. Бочининой

Реснянская Л.Л. Десять интервью о политической журналистике. - М.: Пульс, 2000. С.5-6.

«Советские массовые журналы двадцатых-тридцатых годов (на опыте «Красной нови», «Прожектора, «Огонька»)» (М., 1984), в частности, описывается деятельность созданного Кольцовым акционерного общества «Огонек», впоследствии преобразованного в Журнально-газетное объединение. В диссертации подчеркивается значимость работы издательства в решении задачи идейного воспитания советского народа, рассматривается роль Кольцова в отечественной журналистике. Однако Бочинина не анализирует деятельность Кольцова в политическом аспекте.

В то же время ряд вышедших ранее работ обогатили представление диссертанта о творчестве известного журналиста. В качестве обзора литературы по этой теме хотелось бы выделить следующие издания: критико-библиографические очерки «Михаил Кольцов» Г.А. Скороходова (М., 1959) и А.И. Рубашкина (Л.: Изд-во «Художественная литература», 1971), а так же работу П.Б. Веревкина «М.Е. Кольцов» (М.: Изд-во «Мысль», 1977).

Объектом нашего исследования является творчество ведущего журналиста советской эпохи М.Е. Кольцова (его публикации, как в буржуазных изданиях Украины, так и в советской печати), а также недавно появившиеся архивные материалы.

Основная цель исследования состоит в том, чтобы определить место и значение деятельности Кольцова как политического журналиста в советских СМИ. Исследование проводится на основе изучения последних работ по новейшей отечественной истории. С помощью недавно появившихся материалов мы стремимся представить эволюцию творчества Михаила Ефимовича с момента его становления в журналистике в 1917 году до последних дней его работы в конце 1938 года. Показать, что, являясь активным проводником политики партии в массы, Кольцов был участником политического процесса: не только выступал в русле партийных установок, способствующих утверждению социалистических идей, норм и ценностей в условиях авторитарно-тоталитарной системы, но и инициировал новые способы утверждения преимуществ советского строя в стране и за рубежом. Для достижения цели работы нами были выделены следующие задачи:

Проследить основные этапы творческого пути Кольцова и понять, как происходило его становление в качестве политического журналиста.

Изучить публицистику Кольцова с 1917 по 1938 гг.: проанализировав жанровую палитру и выявив присущие журналисту авторские приемы, выделить наиболее характерные материалы с точки зрения проявления политической составляющей.

В контексте отечественной истории рассмотреть его публицистическую и организационную деятельность как активного пропагандиста социалистического строя.

На основе изучения архивных материалов, исторической и мемуарной литературы охарактеризовать политическую деятельность Кольцова во время испанской войны.

Отслужив в армии, в начале 1920-х годов Фридлянд начал работать в отделе печати Наркомата иностранных дел, а также выпускал «Окна ЮгРОСТа». Тогда же он взял себе псевдоним Михаил Кольцов, под которым и вошел в советскую историю. В эту пору проявился редкий талант фельетониста украинского самородка. Острые и едкие фельетоны стали настоящим печатным оружием Михаила, его фирменным стилем. В них он с одинаковым рвением бичевал пороки современного общества и старался блюсти верность партийным идеалам. Он и сам в них свято уверовал – сомневаться в новой идеологии становилось опасно. «Кольцов был одним из первых зачинателей советской школы фельетона, признанным мастером, учителем и другом молодёжи, приходившей в газету с желанием стать «Кольцовыми», писать острые, нужные партии статьи, писать их ярко, интересно, оригинально, с весёлым, если нужно, злым задором, без ругани и грубости, но, когда это требовалось, в высокой степени ядовито. Смеяться в печати умели многие, но никто из современников не превзошёл Кольцова в богатстве оттенков смеха, а также в лёгкости и художественности языка», — восторженно писал о Михаиле Кольцове литературный критик Давид Заславский.

В начале 20-х всё больше изданий печатают его злободневные материалы. В том числе и главный партийный рупор — газета «Правда», где Михаил работал спецкором. Многие его статьи имели просто ошеломительные последствия. Например, после опубликования фельетона «Дача — так дача!» в Подмосковье началась масштабная работа по организации зоны отдыха «Зелёный город». А его фельетон «Хочу летать!» стал одним из первых шагов на пути создания гражданского воздушного флота СССР. Это по инициативе Кольцова была воплощена в жизнь идея об эскадрилье самолетов (на деньги печатных органов) с агитационными целями, возглавлял которую огромный перестроенный лайнер «Максим Горький». Мало кто знает, что Михаил первым из советских журналистов совершил в воздухе «мертвую петлю». Не удивительно, что авиационные заслуги Кольцова получили необычное для журналиста признание: приказом Реввоенсовета ему было присвоено звание летчика-наблюдателя.

Сила печатного слова Михаила Кольцова постепенно набирала невероятную мощь. Миллионы людей видели в нем надежного защитника от волокитчиков, взяточников, самодуров, высокопоставленных хамов. Кольцовские фельетоны решительно призывали к порядку, «выводили на чистую воду», выставляли на посмешище, клеймили позором, а то и прямо напоминали о «плачущей тюрьме»… И каждый оперативный фельетон приносил его автору новых врагов: завистников, клеветников, анонимщиков. Однако для расправы с Кольцовым руки у них были коротки. К слову, Михаил никогда не был кабинетным журналистом – с «лейкой» и блокнотом всегда лично выезжал на репортажи. На его глазах на московских торфяных болотах закладывался первенец советской электрификации — Шатурская электростанция; это он первым слышал взрывы на берегах Днепра — наступление на затрудняющие судоходство древние пороги; лично присутствовал в Большом театре, когда на огромной карте вспыхнул ленинский план ГОЭЛРО. Все эти события он тут же отражал в своих очерках и репортажах. Во многом благодаря им мы сегодня имеем возможность полистать публицистическую летопись основных вех «построения коммунизма» – летопись во многом приукрашенную, субъективную, чрезмерно восторженную. Но такова уж была специфика того времени.

Кольцов стоял у истоков основания практически всех ведущих медиа-брендов и тогдашней, и нынешней России. В 1923 году по его инициативе был возрождён журнал «Огонёк». Михаил Ефимович взял на себя обязанности главного редактора этого дореволюционного издания. Кстати, в том же 23-м году Кольцов опрометчиво напечатает в «Огоньке» большой фоторепортаж об одном дне Троцкого. До высылки Льва Давидовича из СССР оставалось ещё 6 лет, он популярен и любим народом, так что не удивительно, что конъюнктурное чутье подвело молодого амбициозного литератора. Но Кольцова вызвали «на ковер» и обвинили в «сервилизме» — странно слышать упреки в прислужничестве, когда этим занималась вся страна. Эту роковую «оплошность» Михаилу припомнят в 1938 году. Но на популярности «Огонька» этот эпизод никак не сказался. За пару лет его тираж достиг невероятных 500 тысяч экземпляров.

Поскольку деятельность издания быстро набирала обороты, было решено создать акционерное общество «Огонёк», которое позже преобразовалось в журнально-газетное объединение «Жургаз». Возглавил его опять же Кольцов (руководство «Жургазом» Михаилу Ефимовичу тоже припомнят после ареста). Под эгидой этого объединения в 20-е годы в СССР начали одно за другим выходить новые периодические издания (всего 34 журнала и газеты): в том числе «Советское фото», «Крокодил», «Литературная газета», «Театр и драматургия», «Женский журнал», «За рулем», «Чудак». Кстати, главный пролетарский писатель Максим Горький будет по-дружески называть Михаила Кольцова «талантливейшим чудаком». С колдовским «Жургазом» связана реализация многих идей Горького – например, создание серии «Жизнь замечательных людей» («ЖЗЛ»), «Библиотеки романов», «Истории молодого человека XIX века», книги «День мира».

В 1927 году Кольцов воплотил в жизнь свою давнюю идею о коллективном романе-буриме. Авторами «Больших пожаров» стали 25 советских писателей и журналистов, написавших по одной главе этого произведения. В этом романе, как считают некоторые современные эксперты, писатели случайно (или нет?) предсказали грядущую эпоху террора и репрессий: «В последней главе Михаил Кольцов всё более или менее сводит воедино, делает из этого лоскутного одеяла цельный роман. О чем он? Да о том, что Советская Россия находится в окружении врагов, что на предприятиях участились случаи саботажа и порчи имущества. Последняя фраза романа: «Большие пожары» позади, великие пожары – впереди!» А впереди, как известно, и период шпиономании, и Большой террор 37-го… Ощущением грядущей беды пронизаны главы всех авторов, какими бы разными они ни были. О чем бы ни писали авторы – а получалось все об одном», — пишет об этом произведении современный российский прозаик Андрей Щербак-Жуков. Кстати, одну из глав «Больших пожаров» написал Исаак Бабель – в 1938 году он будет проходить по одному делу с Михаилом Кольцовым и сгинет вместе с ним в казематах Лубянки. Не переживут репрессии 30-х ещё три автора книги — Сергей Суданцев, Георгий Никифоров, Александр Аросев.

Но при всех своих очевидных заслугах и достоинствах Кольцов ни на минуту не забывал, что главная задача советской печати — это пропаганда. Поэтому юмор «Чудака» идейно выдержан, а в «Огоньке» регулярно появляются фотосессии советских лидеров. Михаил усердно восхваляет все важнейшие «мероприятия» режима: от форсированной индустриализации до разоблачения вредителей и врагов народа, от борьбы с «религиозным дурманом» до постройки тысячами заключенных Беломорканала (о том, кому еще пришлось восхищаться рабским трудом каналармейцев — читайте в истории «Сговорчивая муза»). Журналист лично возглавил пропагандистскую кампанию за снос возведенного в XIV веке собора Симонова монастыря, а затем опубликовал циничный репортаж о взрыве архитектурного шедевра: «Нет, это замечательно! Собор раздробился на совершенно отдельные, разъединенные цельные кирпичики. Они лежат, как горка сахара-рафинада, слегка обсыпанные известковой пудрой, годные хоть сию минуту для новой постройки! Из них, из освободившихся молекул старого будет построено трудящимися нечто новое, другое, не крепость для князей церкви, а дворец для самих трудящихся…» Кольцов высокохудожественно воспевает коллективизацию села, без устали бичуя кулаков и саботажников. В начале 1930-х его внимание привлек случай на Украине: руководство Ореховского совхоза выделило часть собранного зерна нуждающимся крестьянам! Кольцов на такое расточительство откликнулся гневным фельетоном «Как пускать хлеб по ветру». «Хлеб частью разожрали. Роздали, дали разворовать», — возмутился автор и предложил почтить память съеденного зерна не вставанием, а сидением — в тюрьме. Его зловещий призыв был услышан: впоследствии власть жестко пресекала любые попытки облегчить положение голодных крестьян… Были и другие, не менее циничные статьи Кольцова, с сегодняшней точки зрения попирающие все этические нормы и человеческие ценности. Впрочем, о морали и ценностях в 30-е годы в СССР имели довольно специфические представления. Возможно, Кольцову искренне казалось, что старые стереотипы о честности и гуманизме следует забыть во имя великой идеи.

30-е годы стали временем карьерного взлета Кольцова, этого «незаменимого Фигаро советской журналистики». Закрывались и открывались журналы, но его возрожденный «Огонёк» был непотопляем – журнал любил сам генсек. Михаил Ефимович был включен в состав редколлегии «Истории Гражданской войны» — первого освященного Сталиным «катехизиса» истории Советской России. Кольцов становится постоянным докладчиком на заседаниях Политбюро и Секретариата ЦК, он дружен с Марией Ульяновой, Генрихом Ягодой и Николаем Ежовым. У него получается добиваться невероятного – отмены неправильных, с его точки зрения, решений ЦК. Так произошло, например, в 1929 году: обратившись лично к Лазарю Кагановичу, Кольцов убедил того отменить решение Оргбюро ЦК ВКП(б) о закрытии журнала «Чудак». Вячеслав Молотов, узнав о пересмотре и отмене решения ЦК, недоуменно спросил: «Как случилось, что Кольцов опять редактор «Чудака»? Каганович ответил: «Так надо». Кому «так надо» вопросов уже не возникало.

При всём своём скептицизме Кольцов искренне ценил и уважал Иосифа Сталина. Программа строительства Нового Мира, предложенная «чудесным грузином», буквально очаровала журналиста.

Тем не менее, Кольцов был постоянно настороже. Он как будто не просто предчувствовал свою судьбу, но и старался подготовить к ней своих друзей. Как вспоминал писатель Луи Арагон в своей книге «Гибель всерьез», при их последнем разговоре в Париже Кольцов заявил: «Запомните последние слова, которые вы слышали от меня. Запомните, что Сталин всегда прав». А в воспоминаниях немецкого писателя Густава Реглера, который после пакта Молотова—Риббентропа порвал с СССР, есть такой эпизод: «Когда мы с Кольцовым однажды выходили из «Гайлорда», неожиданно погас свет. Кольцов, носивший очень сильные очки, ничего не мог разглядеть. Неожиданно он сказал: «Зато, когда меня будут расстреливать, а ведь меня, конечно, расстреляют, я буду без очков и ничего не увижу…». Уже вряд ли кто-нибудь даст ответ, были ли на Михаиле Кольцове очки в последние секунды его жизни.

12 декабря 1938 года, за считанные часы до ареста, Кольцов выступал в Доме писателей с докладом о «Кратком курсе истории ВКП(б)». Он рассказывал, как в будущем СССР ждет переход от социализма к коммунизму: сначала отменят плату за проезд в общественном транспорте, а потом и продукты будут выдавать по потребности, в обмен на добросовестный труд. Слушавшим казалось, что это и есть коммунизм.

Его «забрали» в ночь на 13 декабря по прямому указанию Берии с санкции Сталина. Все необходимые бумаги оформлялись задним числом: ордер на арест подписан Берией 14 декабря, а постановление на арест завизировано генпрокурором Вышинским 15 декабря. Уже после ареста были составлены грязные доносы, объяснявшие закономерную необходимость и неизбежность ареста Дона Мигеля.

Все 416 дней с момента ареста до расстрела Михаила Кольцова продержали во Внутренней тюрьме Лубянки. Только раз его вывезли в Лефортово, где проходил суд. 1 февраля 1940 года в специальном помещении Лефортовской тюрьмы заседала «тройка» во главе с армвоенюристом Василием Ульрихом, подписавшим до и после сотни, если не тысячи смертных приговоров. Как гласит протокол, суд проходил «без участия обвинения и защиты и без вызова свидетелей». В тот день председательствующий очень торопился: ему предстояло провести несколько дел, а за дверьми уже едва стоял на перебитых ногах и ждал своей очереди Всеволод Мейерхольд. Секретарь закрытого судебного заседания военной коллегии Верховного суда СССР зафиксировал в протоколе последние слова Михаила Кольцова: «Все предъявленные ему обвинения им самим вымышлены в течение пятимесячных избиений и издевательств над ним. Все его показания нелогичны и легко могут быть опровергнуты, т.к. они никем не подтверждены». Т.е. на суде Кольцов официально отказался от всех выбитых из него доносов и не признал своей вины. Но судьи уже не обратили внимания на его доводы – всё, что им нужно, было зафиксировано в трех толстых томах дела. Объявлен приговор. Весь «процесс» длился менее 20 минут. Дорога от Лубянки до Лефортово заняла больше времени. Точная дата его смерти неизвестна: одни источники называют дату расстрела 2 февраля 1940 года, другие сообщают, что Кольцов умер в лагере в 1942 году. Прах самого известного журналиста СССР покоится в безымянной могиле.

Как у М.Светлова в его «Гренаде», советские читатели будто бы и не заметили пропажи Кольцова. Они уже давно привыкли к тому, что люди в Стране Советов бесследно исчезают, что не нужно задавать вопросов почему и куда. В 1939 году кольцовский «Огонёк» вышел вроде бы без видимых изменений — тот же дизайн, то же количество страниц, тираж, цена. Те же авторы: Евгений Петров (еще на три года), Исаак Бабель (еще на три месяца), Евгений Долматовский (еще на четыре десятилетия). Но изменения все-таки были. На последней странице вместо традиционного «Редактор Михаил Кольцов» стояло безликое — «Редакционная коллегия». А на месте издателя — не «Журнально-газетное объединение», а «Издательство ЦК ВКП(б) «Правда». Как и многие видные деятели того времени, Михаил Кольцов исчез, чтобы появиться вновь лишь во времена перестройки, оставшись одной из неоднозначных, противоречивых — но, безусловно, самых ярких фигур своего трагического времени.

М.Е. Кольцов показал себя как талантливый советский писатель, журналист, публицист, фотограф, партийный деятель. Он трудился на благо страны и общества, иногда споря с советской властью, иногда соглашаясь с ней.

Кольцов по-особому показывает своего героя, что достигается посредством необычного фельетона – положительного. При рассмотрении его публицистики нельзя не уловить сходство этого жанра с очерком (что определяется всесторонней описательностью предмета исследования) практически любую бытовую ситуацию Кольцов, будучи в центре происходящего, стремится рассматривать от своего “я”, причем делает это нередко с улыбкой, юмором, в жизнеутверждающем свете. Тем самым он стремится внушить читателям мысль о неизбежности победы хорошего над плохим, как в политическом так и в бытовом масштабах. Яркие и острые фельетоны и очерки Кольцова являются образцами художественной публицистики. Они посвящены злободневным вопросам труда и быта советских людей, политической и экономической сторонам жизни. Он призывал к культурной революции, сатирически бичевал бюрократизм, бездушие, карьеризм. Как журналист отличался необычайной инициативой, изобретательностью, чувством нового, писал красивым, выразительным языком, умело выставляя напоказ существенные аспекты жизни.

5. Вершинин В.А. О возможности использования метода эксперимента в журналистике / В.А. Вершинин // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: филология. Журналистика. 2014. №1. С. 133-135.

6. Виноградский В.С. Чутье правды и ответственность журналиста / В.С. Виноградский // Вопросы теории и практики журналистики. 2013. №1. С. 158- 160.

7. Гаврюшина А.Ю. Михаил Кольцов – политический журналист. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. – М., МГУ, 2006 - 18 с.

8. Гильманова А.Н. Методы исследования в журналистике / А.Н. Гильманова // Знак: проблемное поле медиаобразования. 2015. №1. С 60-63.

9. Глаголев В.С. Межкультурная коммуникация в условиях глобализации [Электронный ресурс]. С.В. 2016 Глаголев / Н.И. Бирюков, Н.Н. Зарубина, Т.В. Зонова. Режим доступа: https://ru**nt.ru/efd/632682 (дата обращения 02.04.2019).

10. Дымова И.А. Профессиональная этика журналиста [Электронный ресурс] : учеб. пособие / П. Г. Рыков, Г.И. Щербакова, Оренбургский гос. ун-т, И.А. Дымова. Оренбург: ОГУ, 2013. 164 с. Режим доступа: https://ru**nt.ru/efd/227434 (дата обращения 17.04.2019).

11. Ермилов В.В. Михаил Кольцов (Портрет художника). – М., Журн.-газ. объединение, 1935 - 77 с.

12. Залесский К.А./ Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь./ К. А Залесский :. - Москва, - Вече, - 2000.

13. Исследования СМИ: методология, подходы, методы: сб. ст. / отв. ред. И.Д. Фомичева. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2011. 236 с.

14. История отечественной журналистики (1917–1945): Учебное пособие. Хрестоматия/сост.: И.В. Кузнецов, Р.П. Овсепян, Р.А. Иванова. - М.: Изд-во Моск. ун-та 1999. - Evartist/Библиотека//http://ev**tist.narod.ru/ text/01.htm

15. История отечественной журналистики XX века: Программа/сост. канд. филол. наук, доцент О.И. Лепилкина. – Ставрополь: изд-во СГУ, 2001 - Evartist/Библиотека// http://www.ev**tist.narod.ru/text2/25.htm#_Тема_4._Журналистика

16. Кашинская Л.В. Метод наблюдения в журналистике. [Электронный ресурс]. 1987. Режим доступа: https://is**na.msu.ru/publications/book/1313429/ (дата обращения 11.04.2019)

17. Ким М.Н. Технология создания журналистского произведения. СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2001. 320 с.

18. Климов Е.А. Путь в профессионализм. М.: Московский психологосоциальный институт: Флинта, 2003. 320 с.

19. Колисниченко А.В. Настольная книга журналиста. М.: Аспект-пресс, 2013. 400 с.

20. Колисниченко А.В. Практическая журналистика. М.: Издательство МГУ, 2008. 180 с.

21. Кольцов М.Е. Семь дней в классе [Электронный ресурс]. 1935. Режим доступа: 59 http://al**krm.spb.ru/papers/Journalizm/szip/histjr/reader/Koltsov_Seven.days.in.clas sroom%20[1935].pdf (дата обращения 10.05.2019).

22. Кольцов М.Е. Три дня в такси [Электронный ресурс]. 1934. Режим доступа: http://mybi**ioteka.su/tom2/1-80462.html (дата обращения 10.05.2019).

23. Кольцов М.Е. Три дня в такси. М., 1934. 3 с.

24. Кольцов М. Акробаты кстати. – Архитектура и проектирование/Теория архитектуры// http://arx.no**sibdom.ru/node/2334

25. Кольцов М. К вопросу о тупоумии. – Начинающий журналист/Для прочтения//http://journ**ist-new.sitecity.ru/ltext_2912145057.phtml? p_ident=ltext_2912145057.p_2912175355

26. Кольцов Михаил Ефимович. - Энциклопедия Кругосвет / Культура и образование // http://www.kru**svet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/literatura/ KOLTSOV_MIHAIL_EFIMOVICH.html?page=0,1

27. Корконосенко С.Г. Социология журналистики. М.: Юрайт, 2016. 421 с.

28. Корконосенко С. Г. Теория журналистики: моделирование и применение. М.: Аспект-пресс, 2010. 569 с.

29. Коросенко С.Г. Основы журналистики: Учебник для вузов. М.: Аспект Пресс, 2001. 287 с.

30. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. СПб.: Златоуст, 1999. 320 с.

31. Кузнецов И.В. История отечественной журналистики (1917-2000): учебное пособие. Хрестоматия. – М. : Флинта: Наука, 2002 - Evartist/ Библиотека // http://eva**ist.narod.ru/text8/01.htm

32. Макаревич Э.Ф. Испанские страсти: Журналисты и разведчики // Журналист. - 2004. -№8-11

33. Михаил Кольцов (1898-1940). Статьи и материалы. – Л., Academia, 1928 - 127 с.

34. Михаил Кольцов, каким он был. Сб. воспоминаний/сост. Беляев Н.З. – 2-е изд. доп. – М., Сов. Писатель, 1989 - 476 с., 16 илл.

35. Нестерова И.А. Методы получения информации в журналистике. [Электронный ресурс]. 22.03.2018. Режим доступа http: //odi**om.ru/lab/metodypolucheniya-informacii-v-zhurnalistike.html (дата обращения: 30.05.2019).

36. Овсепян Р.П. История новейшей отечественной журналистики (февраль 1917 – 90-е гг.): Учебное пособие/Под. ред. проф. Засурского Я.Н. - М., Изд-во МГУ, 1999 – 302 с.

37. Олешко В.Ф. Журналистика как творчество [Электронный ресурс]. 2003. Режим доступа: http://ev**tist.narod.ru/text8/26.htm (дата обращения 10.05.2019).

38. Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики: М: Аспект Пресс, 2009. 351 с.

39. Симонов К.М. Глазами человека моего поколения. Размышления о И.В. Сталине//Либрусек/Книги/ http://lib.r**s.ec/b/131263/read

40. Сопельняк Б.Н. Пуля для Михаила Ефимовича //Родина. -2004.- №6.

41. Стровский Д. / История отечественной журналистики Новейшего периода: Лекции по курсу/ Д. Стровский. - Екатеринбург.: Изд-во Урал. Ун-та, 1998. - С 124

42. Третьяков В.Т. Как стать знаменитым журналистом. - М: Научно-издательский центр «ЛАДОМИР», 2004. С.586.