«Христианская образность в художественном мире а. а. ахматовой»

Нельзя говорить, что христианская образность ахматовской лирики не исследована вообще. Прежде всего, следует назвать, вышедшие в 1910 – 20-е годы и ставшие классическими, статьи Н. Недоброво (1915 г.), Ю. Айхенвальда (1922 г.), в которых поэзия А. Ахматовой интерпретировалась именно как религиозная [41, 330]. Н.В. Недоброво, например, утверждал, что поэтесса «сама указывает на религиозный характер своего страдальческого пути. Ахматова знает упоение молитвы» [43, 70]. Действительно, можно ли сомневаться в безусловной подлинности религиозного опыта поэта, создавшего стихотворение «Исповедь»?

В тот же период был опубликован ряд рецензий, статей, посвященных творчеству А. Ахматовой, в которых, так или иначе, затрагивались проблемы, связанные с религиозной тематикой в ее лирике. Среди них можно выделить работы К. И. Чуковского; О. Э. Мандельштама; Л. К. Чуковской и др. [38; 60; 61; 62].

Советские литературоведы обратились к творчеству А. Ахматовой только в конце 1950-х годов. Однако исследователи намерено обходили религиозный контекст в лирике поэтессы. В тех же случаях, когда полностью обойти христианский вопрос не удавалось, религиозные мотивы интерпретировались как особый литературно-художественный прием. Но такие работы, на наш взгляд, не раскрывают в полной мере той глубины религиозной духовности, которая была заложена в лирике А. Ахматовой.

В 1980 – 90-е годы было написано множество монографий, посвященных христианской образности, но данные работы зачастую лишь только констатировали связь А. Ахматовой с православием, но не раскрывали всей многогранности и сложности этого вопроса [48].

На современном этапе изучения творчества Ахматовой христианская образность в её лирике становится предметом пристального внимания современных учёных. К библейской теме в лирике А. Ахматовой обратились С.В. Бурдина, С.А. Васильев, В.Я. Виленкин, В. М. Жирмунский, Т. В. Жирмунская, Т. В. Игошева, С. Н. Кляпкин, И. А. Павловский, Э. Сегаль, Л. А. Яковлева.

Однако до сих пор не создано фактически ни одного значительного исследования, посвященного целостному анализу христианской образности в поэзии А. Ахматовой. А ведь начиная с 1912 года рассматривать ее творчество вне христианской парадигмы – значит намеренно обеднять ее поэзию, закрывать глаза на острозлободневные и, вместе с тем, вечные проблемы, преломившиеся в наследии А. Ахматовой именно под религиозным углом зрения. Таким образом, анализ творчества поэтессы в религиозном ракурсе по-новому освещает и узловые конфликты ее произведений, их магистральные мотивы и проблематику.

Ключевым образом в художественном мире А. Ахматовой является образ Иисуса Христа. К нему поэтесса обращается неоднократно на протяжении всего своего творческого пути. Тем не менее, евангельский образ Христа остается одним из самых малоизученных в лирике А. Ахматовой. Более тщательно он исследован в поэме «Реквием» [11, 33], но обделен вниманием в ранней лирике А. Ахматовой. Образ Богородицы, который, по мнению современных исследователей, практически не используется в лирике А. Ахматовой [8, 45] и вовсе лишен исследовательского интереса. Женским библейским образам уделено гораздо более пристальное внимание, но зачастую их анализ не выходит за рамки идеологического прочтения.

Высказанные соображения позволяют говорить о том, что актуальность данного исследования складывается из двух взаимосвязанных ракурсов; с одной стороны, в современной науке востребованным видится изучение христианской проблематики в русской литературе начала ХХ века, с другой стороны, христианская образность в лирике А. Ахматовой представляет собой малоизученное явление, чем и вызывает интерес для ее дальнейшего исследования.

Цель исследования – изучить библейскую образность лирики А. Ахматовой.

Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:

– проанализировать ветхозаветные и новозаветные образы в лирике А. Ахматовой;

– рассмотреть авторское виденье христианских образов «библейского цикла» А. Ахматовой, на примере стихотворений «Рахиль», «Лотова жена», «Мелхола»;

– проанализировать образ Иисуса Христа в ранней лирике А. Ахматовой;

– вычленить и проанализировать христианские образы Христа и Богородицы в поэме «Реквием» А. Ахматовой;

– выявить возможности методического преломления темы исследования.

Объектом исследования является лирика (1914—1960) и поэма А. А. Ахматовой.

Предметом исследования является христианская образность в лирическом творчестве А. Ахматовой.

Материалом исследования послужили стихотворения «Рахиль, «Лотова жена», «Мелхола», вошедшие в библейский цикл; «Исповедь», «Столько просьб у любимой всегда…», «Молитва», «Я так молилась за тебя…», «Я всем прощение дарую и воскрешение Христа», «Июль 1914», «Причитание», «А смоленская нынче именинница…»; поэма «Реквием».

Методы исследования. Исследование носит историко-литературный характер. Исходя из поставленной цели и определения ряда задач, в работе применялся комплекс методов, необходимых для реализации исследования: биографический, историко-литературный, сравнительно-исторический, культурологический, философский.

Научная новизна исследования обусловлена выбором аспекта исследования. Предпринята попытка анализа ахматовских христианских образов, связанных с ними сюжетов, с включением малоисследованных произведений, ориентированных как на ветхозаветные, так и на новозаветные библейские легенды.

Теоретической основой исследования стали положения и выводы, содержащиеся в работах таких российских ученых, исследовавших творчество А. Ахматовой, как И. Бернштейн, С. В. Бурдина, С. А. Васильев, В. Я. Виленкин, Р.К. Гуль, Т. В. Жирмунская, В. М. Жирмунский, И. А. Павловский, Е. А. Яковлева.

Теоретическая значимость исследования. В результате проведенной работы были сформулированы положения и выводы, касающиеся особенностей христианской образности в лирике А. Ахматовой.

Практическая значимость исследования состоит в том, что оно может стать основой для разработки уроков, внеурочных занятий в школе при изучении русской литературы начала ХХ века и творчества А. Ахматовой.

Результаты исследования представлены на всероссийском конкурсе «Лучшая научная статья – 2016» (г. Киров), региональной научно-практической конференции в БГПУ им. М. Акмуллы «Система непрерывного образования: школа – педколледж – вуз».

Работа имеет следующую структуру: введение, две главы, заключение, список использованной литературы. Во введении излагаются цели и задачи исследования, обосновываются его актуальность, новизна и практическая значимость. Задачи, поставленные во введении, решаются в двух последующих главах. В первой главе определяется роль библейского цикла в христианской лирике А. Ахматовой, а также рассматривается евангельский образ дочери Иаира, который в современном литературоведении не исследовался ранее. Во второй главе определяются роль Иисуса Христа и Богородицы в ранней христианской лирике А. Ахматовой и поэме «Реквием». Представлена методическая разработка внеклассного мероприятия. Рассматриваются библейские женские образы с применением культурологического комментария. В заключении подводятся итоги проделанной работы, делаются выводы по результатам исследования.

Если в ранних произведениях А. Ахматова еще часто восклицала «Боже», повествуя о любовных переживаниях, то в зрелые годы ее поэтические обращения к Господу становятся все более взвешенными и обоснованными. В ранней любовной лирике ахматовская героиня очень непосредственно, почти «по-домашнему», раскрывает свои религиозные воззрения. Исследователи называют такие стихотворения, содержащие упоминания имени Божьего, поэтической молитвой, «молитвой-воздыханием». В них обращения к Богу весьма осторожны, граничат «с междометийным восклицанием». Они свидетельствуют о разговорном характере лирических стихотворений А. Ахматовой. Ее короткие молитвы, которыми она осеняет себя, превращаются в некое крестное знамение.

В лирических произведениях А. Ахматовой можно встретить различные способы именования Бога: Царь Небесный, Всевышний, Бог, Отец, Господь, Он, Христос и различные производные от этих имен собственных. Однако, уже в это время, наряду с «бытовым» молением, возникает у автора мотив глубокого осмысления и постижения божественного. Это происходит в так называемых «просительных молитвах». «Просительная молитва – это «крик» души, глас «вопиющего в пустыне» бездушия и равнодушия», – пишет А.В.Яковлев [67, 85]. Так, например, в стихотворении «Я так молилась.» лирическая героиня А. Ахматовой приходит к пониманию высшей божественной сущности своего поэтического дара. Она просит, чтобы Господь научил ее воспринимать окружающую действительность эстетически. Сам по себе поэт, без вдохновения, без искры Высшего Разума – всего лишь посредственный стихоплет с «глухой жаждой песнопенья».

Основная тематика христианской лирики А. А. Ахматовой – тема жертвенности, восходящая к великой миссии Иисуса Христа, принявшего муки и казнь ради спасения человечества.

Образ Христа в художественном мире А. А. Ахматовой видоизменяется из сборника в сборник. В сборнике стихотворений «Чётки» показана мощь и сила Иисуса. Ю. Айхенвальд считает сборник «Чётки» самым лучший поэтическим творением А. А. Ахматовой. Исследователь подчеркивает молитвенный характер сборника [3, 335]. Само название, по мнению Ю. Айхенвальда, символизирует молитвенные чётки, которые должны охранять от злых сил, но не должны оберегать от наваждений роковой любви. Исследователь сравнивает лирическую героиню А. Ахматовой с «монашкой, у которой весит крестом на груди» [3, 335]. Лирическая героиня верит в Божье возмездие и помнит об аде. Ю. Айхенвальд пишет: «У неё строгая страсть, и она смущена своей любовью, но, может быть, успокоена тем, что любовь её нечиста и, значит, Бог не в обиде, Бог не поруган грешностью своей богомолицы. При этом А.Ахматова – монастырка, но в миру, но в свете, в блестящем вихре столицы, среди изощренных развлечений в выдающихся людей: сочетание редкое и оригинальное» [3, 336].

Более того, согласно Ю. Айхенвальду, в душе А. Ахматовой переплелось христианство и язычество. Критик пишет: «Она религиозна, она благочестива, этот отпрыск новгородской старины, верная дочь православной церкви, носительница древнего благочестия. Но эта христианка влюблена, а любовь – это язычество. И потому она верит в приметы, она суеверна, она гадает, ворожит, колдует, христианка-цыганка. Вдохновения ждет она, как Божьей благодати; для нее творчество – священнодействие, с молитвой приступает она к стихам, причащается поэзии, как святых тайн» [3, 339]. Впервые А. Ахматова обращается к образу Христа в 1911 году в стихотворении «Столько просьб у любимой всегда!». В нем поэт восхищается великим делом Иисуса Христа и пытается показать его образ во всем величии.

Чтобы отчетливей и ясней

Ты был виден им, мудрый и смелый.

В биографии славной твоей

Разве можно оставить пробелы [4, 24]?

Свои молитвы она возносит к Христу.

И я стану – Христос, помоги!

На покров этот светлый и ломкий,

А ты письма мои береги,

Чтобы нас рассудили потомки [4, 24].

Совершенно другую интонацию получают стихотворения из сборника «Белая стая» (1917–1922 гг.) Многие стихотворения писались накануне октябрьской революции 1917 года. К. И. Чуковский назвал «Белую стаю» пророческим сборником [61, 25].

Лирические героини А. Ахматовой представляли для О. Мандельштама образ пророчествующий Касандры. Он даже посвящает ей стихотворение, которое так и называется «Касандре», в котором он рассказывает о надвигающейся революции:

Я не искал в цветущие мгновенья

Твоих, Кассандра, губ, твоих, Кассандра, глаз,

Но в декабре торжественного бденья

Воспоминанья мучат нас.

И в декабре семнадцатого года

Всё потеряли мы, любя;

Один ограблен волею народа,

Другой ограбил сам себя [38, 80].

О. Мандельштам видел её в образе пророчествующей Касанды, которая предсказывает опасные для жизни ритуальные торжества. А. Ахматова не соглашалась с таким мнением О. Мандельштама, т.к. греческая трагедия Касандры – это все лишь одна четвёртая часть её поэтического сборника, а вся остальная половина это христианская притча. В этом сборнике, как писал в своей книге воспоминаний А. Найман, А. Ахматова надевает на себя «мученический венец» и сама становится подобной Иисусу Христу [41, 114]. В одном из своих стихотворений А. Ахматова смело называет себя Христовой невестой, которой уготован страшный тернистый путь. В своих поэтических молитвах А. Ахматова не просит у Христа благополучия, женского счастья, здоровья и т.д. (как обычно принято в христианских молитвах, обращённых к Богородице). Лирическая героиня А. Ахматовой просит у Христа: бессонницу, недуг. Так происходит в стихотворении «Молитва», написанном в 1917 году.

Дай мне горькие годы недуга,

Задыханья, бессонницу, жар.

Отыми и ребёнка, и друга

И таинственный песенный дар[4, 78].

В своих стихотворных молитвах лирическая героиня А. Ахматовой пытается пронести свой жизненный крест, как Иисус Христос. В стихотворении «Столько просьб у любимой всегда!» лирическая героиня говорит о том, что жизненный путь великого мученика Иисуса уникален. Биографию Христа будут помнить всегда, и воспевать в различных сферах искусства. В своей молитве она просит о том, чтобы ее жизнь не прошла бесследно. А. Ахматова хочет оставить след в истории, так же, как и Христос. Чтобы с неё, как с мученицы, брали пример, но в тоже время не говорит, что её жизнь похожа на праведную, так как она постоянно находится под искушением земных соблазнов.

Пусть когда-нибудь имя моё

Прочитают в учебнике дети.

И, печальную повесть узнав,

Пусть они улыбнутся лукаво.

Мне любви и покоя не дав,

Подари меня горькою славой [4, 55].

В двух своих стихотворениях А.Ахматова не называет имени Христа, но из контекста стихотворения понятно, что речь идёт именно о нём.

Терять не то ль, что живописцу зренье

Или актеру — голос и движенье,

А женщине прекрасной — красоту?

Иди один и исцеляй слепых,

Чтобы узнать в тяжелый час сомненья

Учеников злорадное глумленье

И равнодушие толпы [4, 29].

В этом стихотворении прослеживается поэтическая традиция А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова. А. Ахматова сравнивает поэта, творческую личность или человека, одарённого от природы красотой, с Христом. По её мнению поэт – это человек, который должен подобно Христу нести до конца свою тяжёлую жизненную ношу, нести свой крест. А. Ахматова призывает использовать свой дар во благо других:

Но не пытайся для себя хранить

Тебе дарованное небесами:

Осуждены — и это знаем сами –

Мы расточать, а не копить [4, 56].

А. Ахматова даёт прямые отсылки к образу Христа:

Иди один и исцеляй слепых,

Чтобы узнать в тяжелый час сомненья

Учеников злорадное глумленье

И равнодушие толпы [4, 56].

Выражение «учеников злорадное глумленье» символизирует предательство Иуды Искариота, а «равнодушные толпы» – образ иерусалимского народа, отправившего Христа на Голгофу.

Лирическая героиня А. Ахматовой учится у Христа прощению и пытается жить по принципу «кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» [?]:

Я всем прощение дарую

и в воскресение Христа

меня предавших в лоб целую,

а не предавшего — в уста [4, 60].

Через такое отношение к жизни А. Ахматова приобрела удивительное качество – она легко теряет, расстается, обрывает все привязанности, легко смиряется с разлуками («Разлуку, наверно, не плохо снесу, / Но встречу с тобою – едва ли [4, 69]»), умеет «по усопшим светло горевать», можно даже сказать, что в своей лирике она воспела потери:

Земной отрадой сердца не томи,

Не пристращайся ни к жене, ни к дому,

У своего ребенка хлеб возьми,

Чтобы отдать его чужому.

И будь слугой смиреннейшим того,

Кто был твоим кромешным супостатом [4, 69].

Возникает параллель с лирикой В. А. Жуковского («О как легко я буду умирать» [31, 104] и с творчеством Ф. М. Достоевского («В горе ищи счастья», – говорит старец Зосима Алеше Карамазову [28, 100]). С таким отношением к жизни из сердца уходит страх перед земными невзгодами: «Что войны, что чума конец им виден скорый, / Им приговор почти произнесен» [4, 88]. Именно в потерях Ахматова чувствует Бога, и готова быть послушной Его воле, здесь и начинается прозрение: «Тебе покорной быть, / Да ты сошел с ума! / Покорна я одной Господне воле!» [4, 88]. Кроме того, она прекрасно понимает тщетность этих переживаний:

Что тоскуешь, будто бы вчера…

Нет у нас ни завтра, ни сегодня.

Рухнула незримая гора,

Совершилась заповедь Господня [4, 90].

В стихотворении «Моей сестре», написанном в 1914 году, лирическая героиня представлена читателям глазами седенького мудрого старца – «Христовой невестой». Героиня А. Ахматовой предстаёт в образе Христа. Старец предсказывает ей тяжёлую, изнурительную жизнь.

Поглядел на меня прозорливец

И промолвил: «Христова невеста!

Не завидуй удаче счастливец,

Там тебе уготовано место.

Позабудь о родительском доме,

Уподобься небесному крину.

Будешь, хворая, спать в соломе

И блаженную примешь кончину» [4, 35].

В этом стихотворении старый мудрец считает, что на долю лирической героини выпало столько невзгод, поэтому её можно поставить рядом с Христом и превознести до невесты.

Российский литературовед В. Я. Виленкин спросил у А. Ахматовой, верит ли она в Иисуса Христа не только как в историческую личность. «Разумеется, – как и все более или менее интеллигентные люди», – ответила поэтесса [11, 212].

Близкое окружение А. Ахматовой действительно считали, что она связанна с Христом неразрывной связью. О. Мандельштам описывает эту связь в своем стихотворении, написанном в 1910 году.

Как черный ангел на снегу

Ты показалась мне сегодня,

И утаить я не могу —

Есть на тебе печать Христова.

Такая странная печать —

Как бы дарованная свыше

Что, кажется, в церковной нише

Тебе назначено стоять [4, 55].

В ценностном пространстве ахматовской поэзии евангельский эпизод моления о чаше как проявитель человеческой природы Христа, его человеческой слабости, – это, прежде всего, предостережение гордыни. О том, что именно так понимала этот сюжет А. Ахматова, свидетельствует например, её понимание этой «слабости» Христа. В разговоре с ней Л. Я. Гинзбург вспоминала: «Мне иногда казалось, что она недостаточно энергично хлопочет о Лёве. Я предлагала ей решиться на какой-то крайний поступок, вроде обращения к властям с дерзким и требовательным заявлением. А. Ахматова возразила: «Ну тогда меня немедленно арестуют». « Ну что ж, и арестуют, – храбро провозгласила я. « Но ведь и Христос молился в Гефсиманском саду – «да минет меня чаша сия» – строго ответила Анна Андреевна. Мне стало стыдно» [16, 90]. В этой реплике А. Ахматовой важен и факт апелляции к евангельскому примеру как к поведенческому образцу, и сама сущность этого примера. Моление о чаше, являясь воплощением дегероизированного подвига, с максимальной точностью и полнотой передаёт идею смирения как одной из высших ценностей, постоянно присутствовавших в ахматовском мире как определяющие. И сюжет моления о чаше как инвариантный нередко воспроизводится в стихах А. Ахматовой, иллюстрируя именно идею смирения своей человеческой слабости перед лицом великих испытаний.

Таким образом, А. Ахматова приравнивает лирическую героиню с Иисусом Христом. Она пытается подрожать ему и следовать тем заповедям, которые он завещал выполнять. Образ Иисуса Христа в ранней лирике показан очень сильным, могущественным. А. Ахматова в ранней лирике не обращается к евангельским сюжетам, иллюстрирующим распятие Христа. Для поэтессы было важно показать силу и мощь сына Божьего, который способен спасти Россию от смерти, голода, холода, греха.