«Концепт «солнце» в русской и башкирской языковой картине мира»

Среди большого количества задач, которые ставит перед собой современная лингвистика, необходимо выделить рассмотрение концептуальной системы языка, ее взаимоотношение с лексическим составом и словообразованием с одной стороны и связь с культурой и ценностями отдельно взятого народа с другой. Этим определяется актуальность темы исследовательской работы.

Объектом исследования в настоящей работе является концепт «Солнце» в русской и башкирской языковых картинах мира. В качестве предмета исследования выступает фольклор, связанная с концептуализацией понятия «Солнце».

Целью настоящего исследования является выявление и сопоставление специфических особенностей языковой картины мира русского и башкирского языков на примере сравнения некоторых жанров устного народного творчества (сказок, загадок, потешек, песен, примет, пословиц и поговорок)с общим концептом «Солнце».

Главной задачей исследования является описание различий и сходств в реализации концепта «Солнце» в русской и башкирской языковых картинах мира. При этом уделяется особое внимание на некоторые культурологические и ценностные особенности реализации вышеуказанного концепта в культурах двух народов. Отсюда вытекают следующие задачи:

1. Осознать абстрактные комбинация к обсуждению языковый полотна планеты и её взаимосвязи с ходом концептуализации.

2. Проанализировать значение равно как основное представление в лингвокультурологии.

3. Проанализировать определенные жанры произносимого общенародноготворчества (небылицы,тайны, потешки,песенки,признака,поговоркиипословицы) с места зрения отображения выделиться государственного нрава.

4. Выбрать блок-корпус российских и башкирских сказок, загадок, потешек, песен,приобретет,поговорокипословиц,отображающихзначение «солнце»;

5. Сравнить специфику методов осуществлении концепта «Солнышко» в русской и башкирскоязычной зрелищах планеты виспользованном материале определенных их определенных жанров произносимого общенародного творчества.

Материал исследования основан на детальном анализе эмпирических данных, а содержание глав логически взаимосвязано.

Для решения поставленных задач использовались следующие методы и приёмы: описательный метод, сравнительно-сопоставительный метод, метод концептуального анализа, метод анализа.

Теоретической базой данной работы являются принципы исследования концепта, разработанные в рамках лингвокультурологического подхода. Основы этого направления современного языкознания были заложены в трудах В.В. Виноградова и получили свое развитие в работах Ю.С. Степанова, В.И. Карасика, С.Г. Воркачева и ряда других ученых, рассматривающих язык, сознание и культуру как взаимосвязанные феномены.

Практическая значимость работы заключается в возможности применения результатов и материалов исследования для дальнейшего изучения концептов в рамках лингвокультурологии. Материалы исследования могут быть использованы при подготовке лекционных курсов по сравнительному языкознанию, спецкурсов по лингвокультурологии русского и башкирского языков, а также могут быть использованы в практическом курсе башкирского языка как иностранного, при написании студентами курсовых и выпускных квалификационных работ.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что она вносит дополнительный вклад в изучение концепта «Солнце», а также особенностей его отражения в паремиологическом фонде русского и башкирского языка. На основе систематизации и анализа сказок, загадок, потешек, песен, примет, пословиц и поговорок была сделана попытка выявить специфические черты национального характера русских и башкир.

Структура работы традиционна:

Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.

Во введении обосновывается выбор темы исследования, его актуальность; описывается материал, на который опирается исследование; определяются цель и задачи данной работы; отмечается новизна, теоретическое и практическое значение работы.

Первая глава состоит из двух параграфов, в которых рассмотрены явления и понятия наиболее актуальные для данной работы. Первый параграф посвящен рассмотрению понятия языковой картины мира, ее содержаниея а также месту в системе духовной культуры человека. Во втором параграфе описывается концепт как ключевое понятие в лингвокультурологии.

Вторая глава носит в себе образные и значимые характеристики концепта «Солнце» в русской и башкирской языковых картинах мира, где образ «Солнца» рассматривается как уенностная и культурная составляющая народа.

Третья глава посвящена сопоставительному анализуособенностей употребления концепта «Солнце» в паремиологическом фонде башкирского и русского языков cточки зрения уникальности языковой картины мира, присущей каждому из этих языков.

В заключении изложены основные итоги и выводы данного дипломного исследования.

В приложении закреплены конспекты уроков, посвящённые концепту «Солнце», которые были проведены во время государственной практики в школе, а также слайды, сделанные для учащихся для более полного и яркого представления ценностных сторон концепта «Солнце».

Впервые термин «картина мира» был использован в сфере учений о физике (в конце XIX– начале XX в.). Первым исследователем, благодаря кому понятие вошло в употребление, стал немецкий физик Генрих Рудольф Герц. Он определили этот термин как «совокупность внутренних образов внешних предметов, из которых логическим путём можно получить сведения относительно поведения этих предметов. Внутренние образы, или символы, внешних предметов, создаваемые исследователями, должны быть такими, чтобы логически необходимые следствия этих представлений в свою очередь были образами естественно необходимых следствий отображенных предметов» [Герц, 1973:208]. Труды, заложенные по поводу языковой картине мира, прослеживаются в работах таких учёных, как В. фон Гумболдта («Избранные труды по языкознанию». 2000), А.Эйнштейна («Собрание сочинений. Т. 8. 1968), И.Гердера, Л.Вейсгербера, у которого имеется своя концепция языковой картины мира («Родной язык и формирование духа». 1993), у Сепира-Уорфа выдвинута гипотеза лингвистической относительности и т.д. Если же обратиться к более современным трудам исследователей, то можно назвать следующие фамилии: Г.В. Колшанский, Н.И. Сукаленко, С.А. Васильев, Д.Хаймс, М.Блэк (коллективная монография «Человеческий фактор в языке. Язык и картина мира»). Также эта тема представлена в работах О.А. Корнилова, В.В. Красных, Ю.Д. Апресяна, Ю.С. Степанова, А.Вежбицкой, Ю.А. Рылова, В.В. Воробёва, В.А. Масловой, И.А. Стернина, В.И. Постоваловой, В.Н. Телия; освящена в трудах таких башкирских исследователей: М.В. Зайнуллина, Л.Г. Саяховой, Р.Х. Хайруллиной, Л.Х. Самситовой, Р.Ш. Усманова.

Также можно определить следующие синонимы термина «картина мира»: «модель мира», предложенный Т.В. Цивьяном («Лингвистические основы балканской модели мира». 1990), «образ мира», употреблённый Г.Д. Гачевым («Национальные образы мира. Общие вопросы». 1988, «Национальные образы мира. Соседи России». 2003).

Чтобы понять, что же из себя представляет термин «картина мира», рассмотрим ряд нескольких определений, предложенными исследователями.

Сперва представим ряд концепции русских учёных. Так, А.А. Гвоздева определяет картинумира следующим образом: «Исходным пунктом для понимания природы и сущностных свойств картины мира является тот факт, что она представляет собой создаваемый человеком субъективный образ объективной реальности. Мир бесконечен, а человек конечен и ограничен в своих возможностях миропостижения. Любая картина мира, создаваемая за счёт видения мира через определенные интерпретационные призмы, всегда с неизбежностью содержит черты человеческой субъективности, специфичности. Картина мира составляет ядро мировидения человека и несет в себе его основные свойства» [Гвоздева, 2004:5]. По мнению З.Д. Поповой и И.А. Стернина картинамира – «упорядоченная совокупность знаний о действительности, сформировавшуюся в общественном (а также групповом, индивидуальном) сознании» [Попова, Стернин, 2007: 51]. Трактовка Ю.Д. Апресняна выглядит следующим образом: «Картина мира – отражение наивных представлений о внутреннем мире человека, где конденсируется опыт интроспекции десятков поколений и в силу этого она служит надежным проводником в этот мир» [Апресян, 1995:39]. О.С Ахманова определяет картину мира как «особенности культуры и общественной жизни данного человеческого коллектива, определившие его психологическое своеобразие и отразившиеся в специфических чертах данного языка» [Ахманова, 1969: 439]. Среди башкирских исследователей-лингвистов были выявлены следующие трактовки понятия «картины мира». Например, по мнению учёных М.В. Зайнуллин и Л.М. Зайнуллина картинумира есть «совокупность знаний о мире, приобретаемой как результат деятельности человека» [Зайнуллин, Зайнуллина, 2008: 89]. Р.Х Хайруллина даёт такое толкование: «Картина мира – целостное восприятие взаимодействия человека и природы» [Хайруллина, 2014: 62].

Традиционно понятие языковой картины мира включает две связанные между собой, но различные идеи: во-первых, картина мира, предлагаемая языком, отличается от «научной», («наивная картина мира»), и, во-вторых, каждый язык «рисует» свою картину, изображающую действительность несколько иначе, чем это делают другие языки. Однако, так или иначе, современное понимание языковой модели мира восходит к взглядам неогумбольдтианцев (Л.Вейсбергер и др.) о внутренней форме языка гипотезе с одной стороны и лингвистической относительно Сепира-Уорфа-Вейсгербера, которая на сегодняшний день является одной из самых спорных вещей в языкознании, с другой стороны.

КАРТИНА МИРА

Мифологическая;

Релиниозная;

Общенаучная и частнонаучная;

Обыденная («наивная»);

Художественная.

При рассмотрении системных сторон объективации картины мира, необходимо принять во внимании подобные условия как потребность разделения картины мира на отдельные пласты, учитывая критерии, сведения и концепции, а также первоначальные воззрения исследователей, их размышления. Опираясь на схематичную разработку учёного Е.Б. Трофимовой, условно получим следующие подразделения «картины мира» (Е. Б. Трофимова. – Бийск: ГОУ ВПО «АГАО», 2010. – С. 267–270 (0,3 п. л.):

«Картина мира» направлена на «концептуальную картину мира», которая в свою очередь делится на «научную концептуальную картину мира» и «наивную концептуальную картину мира», взаимодействующих между собой при помощи «обыденным метаязыковым сознанием». «Научная концептуальная картина мира» понимается при помощи системы «конструктов», а «наивная концептуальная картина мира» воссоздаётся в системах «коллективных концептов» и «индивидуальных концептов». Из всего этого образуется «языковая картина мира», которая потом распадается на два пласта называемые также «научная языковая картина мира» и «наивная языковая картина мира». Но в этой ветви уже и «научная» и «наивная» языковые картины мира существует не на основе системы конструктов и концептов, а за счёт системы «терминов и моделей», что характерно первому типу, и «нетерминологической лексике и фразеологии», что свойственно второму типу деления.

«Специфика познания состоит в том, что мир в своих глубинных свойствах в целом скрыт от человеческого ума. Однако это не мешает эмпирическому мышлению через ощущения отражать объективную реальность в виде концептуальной модели, в которой отражаются только непостредственно наблюдаемые связи в окружающем мире» [Серебренников, 1988: 3-7]. «Вполне оформленной модели мира как готового объекта изучения не существует, поэтому можно говорить лишь о её рациональной реконструкции» [Постовалова, 1988: 8-70].

Видные учёные-лингвисты З.Д. Попова и И.А. Стернин различают два вида картины мира – непосредственную, то есть когнитивную картину мира и опосредованную, здесь же языковую и художественную. Об этом ярко свидетельствует их научный труд «Когнитивная лингвистика», изданная в 2007 году. Попробуем изобразить схематично данное суждение:

За основу мы взяли определение Р.Х. Хайруллиной «Языковая картина мира (ЯКМ) – это исторически сложившаяся в обыденном сознании определённого языкового коллектива и отраженная в его языке совокупность знаний и представлений о мире, способ восприятия объективной действительности: устройства мира, взаимосвязи его объектов, места человека в этом мире и т.д.» [Хайруллина, 2014: 61]. Т.М. Тридзе. Само же понятие «языковая картина мира» была введена Б.А. Серебренниковым.

Также рассмотрим ряд и других определений данного понятия.

По определению Иванова выясняется, что «языковаякартинамира представляет предметы и явления окружающей действительности в их связях, целостности и многообразии, выраженные в языковых формах» [Иванова, 2002:14]. В работах В.В. Красных освещается следующее понимание термина: «Языковая картина мира» – «мир в зеркале языка» [Красных, 2003:18]. По мнению Ю.Н. Караулова «Языковая картина мира» - это «взятое во всей совокупности все концептуальные содержание данного языка» [Караулов, 1976:246]. Ю.Д. Апресян под «языковой картиной мира» понимает «отраженные в естественном языке способы восприятия и концептуализации мира, когда основные концепты языка складываются в единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка» [Апресян, 1995: 39]. Н.Ю. Шведова же «языковую картину мира» трактует следующим образом: «выработанное вековым опытом народа и осуществляемое средствами языковых номинаций изображение всего существующего как целостного и многочастного мира, в своём строении и в осмысляемых языком связях своих частей у представляющего, во-первых, человека, его материальную и духовную жизнедеятельность и, во-вторых, всё то, что его окружает: пространство и время, живую и неживую природу, область созданных человеком мифов и социум» [Шведова, 1999:15]. По мнению В.Н. Манакина, «языковая картина мира» это «отраженный средствами языка образ сознания – реальности, модель интегрального знания о концептуальной системе представлений, репрезентируемых языком» [Манакин, 2004:46]. В исследованиях М.В. Пименовой находим следующее определение: «Языковая картина мира» - это «совокупность знаний о мире, которые отражены в языке, а также способы получения и интерпретации новых знаний» [Пименова, 2004:5]. А.А. Зализняк считает, что «Языковой картиной мира принято называть совокупность представлений о мире, заключённых в значении разных единиц данного языка, которые складываются в некую единую систему взглядов или предписаний» [Зализняк, 2006: 206, 207].

При помощи каких же средств языка создаётся «языковая картина мира»? Опять же обратимся к трудам З.Д. Попова и И.А. Стернина.

1. Самую главную роль в создании языковой картины мира играют «номинативные средства языка – лексемы, устойчивые номинации, фразеологизмы, фиксирующие то или иное членение или классификацию объектов национальной действительности, а также значимым отсутствием номинативных единиц;

2. Функциональные средства языка – оборот лексики и фразеологии для общения, составом наиболее частотных, то есть коммуникативно релевантных языковых средств народа на фоне всего корпуса языковых единиц языковой системы;

3. Образными средствами языка – национально-специфической образностью, метафорикой, направлениями развития переносных значений, внутренней формой языковых единиц;

4. Фоносемантикой языка» [Попова, Стернин, 2007:64].

«В языковая картина мира тесно связана с понятием концептуальная картина мира (ККМ), так как концепты и концептосферы всегда (или почти всегда) получают языковое выражение. Фрагменты объективного мира получают выражение в языковом значении. В формировании ККМ участвуют различные типы мышления, а в формировагнии ЯКМ участвует языковое сознание» [Хайруллина, 2014: 62].

Концептуальная модель мира образует ментальный мир человека определённой культуры (культурный менталитет), в котором кроме личных представлений о мире существуют общекультурные (общеэтнические) концепты (этнос и культура могут пересекаться, однако являются разными образованиями), то есть «сгустки культуры в сознании человека» [Степанов]. Вероятно, «этнический фактор образует отдельный компонент ментального мира человека, влияющий на формирование так называемого национального характера, который, в отличие от культурного менталитета, ориентированного на культуру как форму коммуникаций, принятую в обществе или общественной группе» [Рождественский], к этнической сфере, образуя этнический менталитет.

Модель «языковой картины мира» можно представить в ступенчатой форме в виде пирамиды:

ЯКМ

Концепт

Культурема

Дискурс

Этномикромир – КМ

ФКМ

В нашей работе нас, прежде всего интересует концептуальная система языка, как один из основных ступеней образования языковой картины мира, а также картины мира в целом. Далее наша работа будет посвящена изучению «концептов» как выражения национального миропонимания народов двух культур – башкирского и русского.

Таким образом, было рассмотрено немало определений понятия «картина мира», «языковая картина мира», где за основу было принято определение Р.Х. Хайруллиной «Языковая картина мира (ЯКМ) – это исторически сложившаяся в обыденном сознании определённого языкового коллектива и отраженная в его языке совокупность знаний и представлений о мире, способ восприятия объективной действительности: устройства мира, взаимосвязи его объектов, места человека в этом мире и т.д.» [Хайруллина: 61]; представлен ряд исследователей как башкирской, так и русской лингвокультурологии (Г.В. Колшанский, Н.И. Сукаленко, С.А. Васильев, Д.Хаймс, М.Блэк, О.А. Корнилова, В.В. Красных, Ю.Д. Апресян, Ю.С. Степанов, А.Вежбицкая, Ю.А. Рылова, В.В. Воробёв, В.А. Маслова, И.А. Стернин, В.И. Постовалова, В.Н. Телий, М.В. Зайнуллин, Л.Г. Саяхова, Р.Х. Хайруллина, Л.Х. Самситова, Р.Ш. Усманов и т.д.); разработано несколько схем, оперирующих на уже существующие таблицы, предложенные учёными-языковедами и т.п.

Проживая в мире, человекобогащает собственную языковую концепцию никак не только лишь вследствие собственному эксперименту,однако и вследствие стиля, в каком фиксируется равно как человеческий, таким образом и государственный социально-общеисторический практика. государственный практика устанавливает своеобразные характерные черты стиля в абсолютно всех егостепенях, то что, в собственную очередность, водит к появлению своеобразных языковых полотен планеты у агентов различных люди

1.2. КОНЦЕПТ КАК СОСТАВЛЯЮЩИЙ ЭЛЕМЕНТ КОГНИТИВНОЙ КАРТИНЫ МИРА

«В современной лингвистике слово рассматривается не только как лингвистическая категория, но и как концепт культуры (единица, совмещающая в себе лингвистику, мышление, знание, культуру)» [Самситова, 2014: 34]. Термин «концепт» вносит новую лингвистику новую парадигму для исследования. Начиная с XXвека, учёные стали активно заниматься концептуальными исследованиями. В то время в науке появилось 3 подхода к изучению концептов:

КОНЦЕПТ

Псхолингвистический

(Л.М. Веккер, А.А. Залевская),

Лингвистический

(Н.Д. Арутюнова, А.П. Бабушкин и др.)

Лингвокультурологический

(Ю.С. Степанов, Н.А. Красавский)

А уже к XXI веку были заложены основные формы и содержания данного понятия.

Основными исследователями в области концептуальных исследований стали такие видные учёные, как Ю.С. Степанова, Н.Ф. Алефиренко, С.А. Аскольдов, А.П. Баьбушкин, Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Н.Г. Брагина, Д.С. Лихачёва, А. Вежбицкая, Е.С. Кубрякова, Г.Д. Гачев, А.А. Залевская, С.Г. Воркачёва, В.И. Карасик, Н.А. Красавский, Л.Г. Маслова, И.А. Стернина, З.Д. Попова, М.В. Пименова, Ю.С. Степанов, В.Н. Телий, Т.В. Цивьян и др.

В башкирской лингвокультурологии известны фамилии М.В. Зайнуллина, Л.М. Зайнуллиной, Р.Р. Замалетдинова, Г.Н. Саяховой, Л.Х. Самситовой, Г.Х. Бухаровой, Р.Х. Хайруллиной, Р.Ш. Усманова, Г.Р. Ижбаевой и др. В работе Г.Х. Бухаровой рассмотрены такие концепты, как «душа», «сердце», «кровь», «жизнь-смерть», «добро-зло». Все эти базовые понятия рассмотрены на основе текста эпоса «Урал батыр». Работа учёного представляет собой авторефератную диссертацию и носит название «Башкирский народный эпос «Урал батыр»: когнитивно-дискурсивный и концептуальный анализ». Л.Х. Самситова даёт подробный анализ истории изучения концептов в языковой картине мира. Она рассматривает такие концепты, как «конь», «счастье», «дружба» и др. как на материале из произведений художественной литературы, так и на материале фольклорных текстов, имеется монография «Культурные концепты в башкирской языковой картине мира», где «концепт» изучается с разных сторон, как прозе, та и в поэзии башкирского языка, ведётся анализ культурных концептов в фольклорных текстах и т.д. Э.М. Созинова исследует концепты на материале башкирского, русского и английского языков. Также в башкирском языкознании в монографии Р.Ш. Усманова «Параметрическая категоризация» можно найти главу, посвящённую изучению «концепта» как базового понятия, в сравнении с понятием «смысл». Аспирантка Л.Х. Самситовой Г.Р. Ижбаева ведёт научную деятельность по изучению концептов.

В третьем параграфе второй главе, учитывая все понятийные, образные и ценностные стороны проявления концепта «солнца» был произведён сопоставительный анализ не отдельных культурных сторон мирового светила, а каждого отдельного жанра фольклора: сказок, потешек, примет, загадок, песен и пословиц, в ходе которого анализ выявил больше положительныхсторон концепта “солнце”. Мало было найдено отрицательных качесвтв данного концепта. Это говорит о том, что в культуре двух народов солнце является неотъемлимой частью всего человечества, всей живой природы. От солнца зависят многие жизненые факторы, такие, как “жизнь”, “пробуждение”, “смерть”, “счастье-несчастье”, “доброта-зло” и т.д. Солнце было, есть и остаётся величайшим самосветным мировым светилом, дарующий тепло, свет, жизнь всей Вселенной.

Таки образом общий анализ исследования показал, что солнце воспринимается как живое существо и заключает в себе как мужское, так и женское начало, представляется обладающим властью(концептуальные смыслы «солнце – живое существо»; «солнце – любимый, значимый человек»; «солнце – властелин»). Солнце наделяется мудростью и красотой (концептуальные смыслы «солнце – мудрость»; «солнце – красота»). Солнце является источником плодородия и благополучия (концептуальные смыслы «солнце – благо», «солнце – золото»). Солнце неизменно предстает перед нами как величайшая ценность (вероятно, и в направленном, и в материальном смысле, так как с солнцем связан урожай – основа жизни человека). Солнце является неким идеалом, средоточием добра и добродетели, а удаленность солнца и восприятие его как вечного, неизменного («солнце – вечность»; «солнце – даль») позволяет ему сохранять положение божества, которое не сохранили, например, деревья и звери.

6. Аникин В.П. Русский фольклор6 [Учеб. Пособие для филол. спец. Вузов]. – М.: Высш. шк., 1987. – 285, [1] с., 21 см.

7. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности и структура текста. – М.: Академия, 1997.

8. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996. – 104 с.

9. Бухарова Г.Х. Мифопоэтическая картина мира в башкирской топонимии: Монография. – Уфа: Изд-во БГПУ, 2003. – 156 с.

10. Бычко А.К. Народная мудрость Руси: анализ философа. – К: Изд-во при Киев. ун-те, 1988. – 200 с.

11. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. – М.: Русские словари, 1997. – 410 с.

12. Вейсгербер Л. Родной язык и формирование духа. – М., 1993.

13. Воркачев С.Г. Концепт как «зонтиковый термин» // Язык, сознание, коммуникация. М., МГУ 2003.

14. Грушко Е.А., Медведев Ю.М. Словарь славянской мифологии. – Новгород: Наука, 2004. – 93 с.

15. Грушко Е.А., Медведев Ю.М. Энциклопедия русских примет. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. – 432 с.

16. Грушко Е.А., Медведев Ю.М. Энциклопедия русских примет. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. – 432 с.

17. Ғәләүетдинов И.Ғ. һ.б. Балалар фольклоры: Бала саҡ – уйнап-көлөп үҫер саҡ. – Өфө: Башҡортостан «Китап» нәшриәте, 1994. – 160 бит.

18. Ғәләүетдинов И.Ғ., Ураҡсина Р.М. Балалар фольклоры: Мөғжизәле, әкиәтле бала-саҡ – уйындарҙа һәм уйҙарҙа ҡаласаҡ. – Өфө: Башҡортостан «Китап» нәшриәте, 1996. – 176 бит.

19. Даль В.И. Иллюстрированный толковый словарь русского языка/В.И. Даль. – М.: Эксмо, 2006. – 896 с.: ил.

20. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: Современное написание: в 4 т. Т. 4. Р-Я/В.И. Даль. – М.: ООО «Изд-во АСТ», 2001. – 1152 с, 1 портр.

21. Даль В.И. Толковый словарь русского языка. Современная версия. – М.: Изд-во Эксмо, 2006. 736 с.

22. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М.: Изд. РРГУ. 1999.

23. Иная ментальность / Карасик В.И., Прохвачева О.Г., Зубкова Я.В., Грабарова Э.В. – М.: Гнозис, 2005.

24. Иная ментальность / Карасик В.И., Прохвачева О.Г., Зубкова Я.В., Грабарова Э.В. – М: Гнозис, 2005.

25. Календарно-обрядовая поэзия сибиряков / сост. Ф.Ф. Болонев, Н.Н. Меньшиков. – Новосибирск: Наука, 1991, 351 с.

26. Кольцова Ю.Н. Концепт пути в мировоззрении Н.С. Лескова: автореф.к.культурологии / Ю.Н. Кольцова. – М.: Наука, 2001.

27. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М., 1999.

28. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина; Под общ.ред. Е.С. Кубряковой. – М.: МГУ, 1996. – 245 С.

29. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина; Под общ. ред. Е.С. Кубряковой. – М.: МГУ, 1996. – 245 с.

30. Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни: [Учеб. пособие по спецкурсу д/пед. институтов по спец. №2101 «Русс.яз. и лит.»] – М.: Высш.школа, 1982. – 272 с.

31. Кубрякова Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективации в языке). Известия АН , 1999, том 58, №5-6.

32. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. – М., 1997.

33. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. – М.:Академия, 1997. – 269 с.

34. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка. // Известия ОРЯ, Серия литературы и языка, т. 52, №1, 1993.

35. Месяцеслов. Суеверия. Приметы. Причуды. Стихии. Пословицы русского народа. – Спб.: Лениздат, 1992. – 96 с.

36. Никитина С.Е. Устная народная культура и языковое сознание / Рос. АН, Ин-т Языкознания, М.: Нвука, 1993. – 186 с.

37. Нәҙершина Ф.А. Халыҡ күңеленә сәйәхәт (башҡорт халыҡ ижадын йыйыу тарихынан). – Өфө: ДизайнПолиграфСервис, 2010. 248 бит.

38. Нәҙершина Ф.А. Халыҡ хәтере (баш. хал. риүәйәт, легендаларының тарихи ерлеге, жанр үҙенсәлектәре). Тулыландырылған икенсе баҫма. – Өфө: Ғилем, 2006. – 320 бит.

39. Нәҙершина Ф.А. Халыҡ һүҙе. Өфө. Башҡортостан китап нәшриәте, 1983. – 160 бит.

40. Ожегов С.И. Словарь русского языка: 70000 слов/Под ред. И.Ю. Шведовой. – 21-е изд., перераб. и доп. – М.: Рус.яз., 1989. – 924 с.

41. Павиленис Р.И. Проблема смысла. Современный логико-философский анализ языка. – М., 1983.

42. Панкеев И.А. Обычаи и традиции русского народа. – 2-е изд., испр. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1999. – 542 с.

43. Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. М.: АСТ: Восток-Запад, 2007.

44. Постовалова В.И. Картина мира в жизнидеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б.А. Серебренников, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова и др. – М.: Наука. 1988.

45. Потешки. Считалки. Небылицы./Сост., авт. всуп. статьи и примеч. А.Н. Мартынова. – М.: Современник, 1989. – 349 с. – (Классич. библиотека «Современника»).

46. Рождественский Ю.В. Введение в культуроведение. – М., 1996.

47. Русский фольклор: Песни, сказки, былины, прибаутки, загадки, игры, гадания, сценки, причитания, пословицы и присловья. / [Сост.и примеч.В.Аникина]. – М.: Худож.лит., 1985. – 367 с.

48. Рухи хазиналар. (Төҙ. Ф.Нәҙершина. – Өфө, 1992. – 76 б. Башҡортсотан Республикаһы Мәҙәниәт министерст-һы. Халыҡ ижады үҙәге)

49. Самсиова Л.Х. Культурные концепты в башкирской языковой картине мира [Текст]: монография / Л.Х. Самситова. – Уфа: БГПУ, 2014. – 364 с.

50. Серебренников Б.А. Предистловие // Роль человеческого фактора в языке. М., 1988, 3-7.

51. Силәбе башҡорттарының әҙәбиәт антологияһы: фольклор, проза, поэзия. – Өфө: Китап, 2011. – 168 бит.

52. Ситдиҡова Гүзәл Күсле ни – көслө ни. Өфө: Инеш, 2013 – 104 бит.

53. Соколовская Ж.П. «Картина мира» в значении слов: семантические фантазии или катехизис семантики? – Симферополь, 1993.

54. Солтангәрәева Р.Ә. Хәтер көйө. – Өфө, Полиграфия комбинаты, 2003. – 92 бит, ил.

55. Сөләймәнов Ә.М. Башҡорт тормош-көнкүреш әкиәттәренең поэтикаһы. Өфө, Октябрҙең 40 йыллығы исемендәге Башҡорт дәүләт университеты нәшриәте, 1980, 56 бит.

56. Сөләймәнов Ә.М. Башҡорт тормош-көнкүреш әкиәттәренең стиль үҙенсәлектәре. Өфө, Октябрҙең 40 йыллығы исемендәге Башҡорт дәүләт университеты нәшриәте, 1984, 84 бит.

57. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. – М.: Школа «Языки русской культуры», 2000. – 824 с.

58. Сәғитов М.М. Башҡорт халыҡ эпосының мифологик һәм тарихи нигеҙҙәре. – Өфө: Китап, 2009. 280 б.

59. Сәғитов М.М. Башҡорт халыҡ эпосының мифологик һәм тарихи нигеҙҙәре. – Өфө: Китап, 2009. – 280 бит.

60. Сәмситова Л.Х. Башҡорт фольклоры концептосфераһы. - Өфө, 2013.

61. Сәмситова Л.Х. һ.б. Башҡорт фольклоры концептосфераһы. Лингвокультурологик һүҙлек/Л.Х. Сәмситова, Г.Р. Ижбаева, Г.С. Әхмәтшина, Г.М. Байназарова, Ә.Н. Килмәкова, Р.М. Ташбулатова. – Өфө: Китап, 2013. – 492 б.

62. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспкты. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. – 288 с.

63. Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца XXстолетия: более 7000 слов и устойчивых сочетаний / ИЛИРАН; под ред. Г.Н. Скляревской. – М.: Астрель: АСТ: Транзит-книга, 2005. – XLVI, 894, [4] с.

64. Усманов Р.Ш. Параметрическая категоризация адъективной лексики. – Уфа: ГУП РБ УПК, 2011. – 104 С.

65. Хадыева Р.Н. Башкирская этнокультура и язык: Опыт воссоздания языковой картины мира / Р.Н. Хадыева. –М.: Наука, 2005. – 248 с.

66. Хайруллина Р.Х. Сопоставительная лингвокультурология: учебное пособие для магистрантов [текст] – Уфа: Мир печати, 2014. – 139 с.

67. Хуббитдинова Н.А. Художественное отражение фольклора в литературе XIXвека: к проблеме русско-башкирских фольклорно-литературных взаимодействий / Н.А. Хуббитдинова. Уфа: ;илем, 2011. – 124 с.

68. Хәҙерге башҡорт теленең аңлатмалы һүҙлеге. – Өфө, 2004. – 528 бит. / под.ред. Ураксина З.Г.

69. Чернейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. – М: Наука, 1997. – 320 с.

70. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. – М.: Едиториал УРСС, 2003. – 244 С.