«Фольклорные образы в русской живописи последней четверти xix века»

Актуальность темы данного исследования заключается в том, что в нем затрагивается весьма специфическая область культуры – фольклорная традиция. Произведения фольклора сохраняются долгое время в неизменном виде, так как само народное творчество по своей сути консервативно. Именно поэтому формы словесного фольклора являются своеобразным связующим звеном между многими поколениями людей. Так, например сказка не только учит большим человеческим чувствам, но и обеспечивает преемственность особой, присущей ей жизненной философии. Ее знают и любят дети и взрослые, она роднит людей, ведь вряд ли найдется человек ни разу не читавший сказки. Эти особенности поэтического вымысла передались и созданным по фольклорным мотивам произведениям живописи последней четверти XIX века. Поэтому полотна созданные больше века назад близки и понятны современному человеку. Более того, живописные поэтические образы того времени стали стереотипом, например, былинных богатырей мы представляем, прежде всего, по полотнам В.М. Васнецова.

Кроме вышеизложенного актуальность выпускной работы определяет искусствоведческо-культурологический подход к проблеме воплощения фольклорных образов в живописи, предполагающий изучение интересующей нас культурной эпохи, анализ произведений изобразительного искусства на данную тематику, который включает в себя исследование живописно-пластических средств, обращение к фольклорным источникам сюжета, что позволяет выявить авторскую позицию художника.

Еще одним важным аспектом исследования является то, что обычно применительно к фольклорным образам, прежде всего, рассматривают иллюстрацию. Но насколько бы мастерски она не была выполнена, задача иллюстрации – быть поясняющим примером, помогающим нашему воображению. Основной научной категорией нашей работы являются фольклорные образы в станковой живописи. В нашем исследовании они представлены как опоэтизированные народной фантазией персонажи таких форм фольклора как сказка и эпос, воссозданные в произведениях изобразительного искусства, не преследующих подобно иллюстрации сугубо утилитарной цели.

Актуальность выпускной квалификационной работы заключается и в возможности использования ее материала в практической сфере деятельности. В рассматриваемых нами музеях – Государственной Третьяковской галерее и Русском музее – интересующие нас произведения живописи расположены по принципу монографического зала, посвященного, к примеру, творчеству В.М. Врубеля, то есть отсутствуют залы, посвященные сказочно-былинному жанру, что оставляет возможность для создания тематической выставки и проведения экскурсий.

Учитывая вышеизложенные моменты, мы определили целью нашей квалификационной работы – показать воплощение фольклорных образов в живописи, на примере произведений последней четверти XIX века, находящиеся в ГТГ и ГРМ. Хронологические рамки исследования были выбраны не случайно. Именно в это время в сознании многих русских живописцев обыденный мир был лишен красоты, поэтому они начали ее поиски за пределами прозаической действительности, в области художественной фантазии. На этой основе возрождается интерес к сказочным, мифологическим сюжетам, что повлекло за собой появление новой живописной художественной формы, воссоздающей особую атмосферу фольклорных представлений.

В качестве задач исследования мы определили:

- охарактеризовать рассматриваемую нами культурную эпоху и изучить взаимодействие фольклора и изобразительного искусства;

- рассмотреть интерпретацию фольклорных образов главным «художником-сказочником» В.М. Васнецовым;

- показать глубоко индивидуальную разработку русского мифа на примере живописи М.А. Врубеля;

В исследовании проблемы воплощения фольклорных образов в живописи мы опирались на широкий круг литературы.

В первую очередь в контексте проблемы мы опирались на общие работы по истории русского искусства. Как правило, это коллективные монографии. К таким работам относятся труды «История русского искусства» под редакцией М.М. Раковой , многотомное издание «История русского искусства» Под общей редакцией М.В. Алпатова и И.А. Бартенева , «Русское искусство: очерки о жизни и творчестве художников второй половины XIX в.» и работа по истории русского изобразительного искусства А.И. Зотова и др., где дается представление о развитии отечественного искусства, подводящее нас к изучаемому нами периоду последней четверти XIX в.

Также среди работ по искусству следует отметить «Русский стиль» Е.И. Кириченко . В работе этого автора рассматривается стиль модерн в его неоромантическом варианте и уделяется большое внимание деятельности «Абрамцевского художественного кружка». Ведь во многом благодаря этому творческому объединению на почве интереса к народной истории и фольклору родились замечательные произведения, лейтмотивом которых стали образы народной фантазии.

Среди комплексных трудов по русской художественной культуре необходимо отметить работу авторского коллектива в составе А.Д. Алексеева, В.С. Круглова, Ю.С.Калашникова , обращенную к концу XIX – началу XX в., периоду многогранному и противоречивому, породившему последний большой стиль модерн, в русле которого возродился в профессиональном искусстве интерес к фольклору. Л.Г. Емохонова представляет историю художественной культуры как историю стилей, дает описание творческой манеры художников и их произведений, раскрывает содержание сюжетов живописи, при этом эстетическая оценка переплетается с пояснением изображенного.

К специальным исследованиям раскрывающим тему фольклорных образов в живописи можно отнести работы Н.Ф Шаниной и В.И. Плотникова . В данных трудах рассматривается проблема преемственности народных традиций в профессиональном искусстве, раскрывается история взаимодействия фольклора и русского изобразительного искусства.

Воплощение фольклорных образов в творчестве таких художников как И.Н. Крамской, В.Г. Перов, И.Е. Репин, Н.К. Рерих хорошо представлено в трудах И.Н. Ненарокомовой , В.Б. Розенвассера , С.А. Пророковой , Е. Поляковой , а работа В.А. Леняшина располагает и богатым иллюстративным приложением. В этих работах рассматривается не только художественное достоинство произведений живописи, исполненных в русле изучаемой нами темы, но и определяется место фольклорной тематики в творчестве каждого их живописцев, что позволяет оценить серьезность и глубину интереса художника к образам народной поэзии.

Также творчество рассматриваемых нами художников хорошо представлено в трехтомнике И. Долгополова и в издании «Русские художники от А до Я» .

Среди исследований, посвященных непосредственно фольклорным образам в живописи последней четверти XIX века нужно выделить работы Л.И, Иовлевой , Л. Кудрявцевой , О. Галеркиной , Е. Гавриловой , Н.А. Дмитриевой , Л.Г. Ефремовой и др. В их трудах рассматривается творчество двух художников, внесших самый весомый вклад в развитие живописи, посвященной фольклорной тематике. Авторы раскрывают творческую индивидуальность этих живописцев, характеризуют особенности их живописной техники и подхода к выбранному сюжету.

М.А. Врубель был самым ярким в России мастером, утвердившим символизм как стиль и способ мышления. Для того, чтобы раскрыть суть его фольклорных образов-символов мы обратились к работам А.А. Русаковой и Г.В. Дятлева , посвященным символизму в живописи, которые помогли нам ориентироваться в этом методе художественного мышления, где изобразительные средства – краски, линии – только условные знаки, ничего не изображающие, а лишь символизирующие мир идей.

Примечательно, что народная поэзия – сказки, песни, былины – привлекала деятелей культуры не как «экзотика простонародья» или пустая забава, а как животворный источник для изучения и познания жизни народа

Декабристы, провозгласившие в своей «Конституции» свободу и независимость для народа, призывали к утверждению национальной культуры. Кюхельбекер писал в «Мнемозинах»: « …недовольно присвоить себе сокровища иноплеменников, да создастся для славы России поэзия истинно русская…нравы отечественные, летописи, песни и сказания народные лучшие, чистейшие, вернейшие источники для нашей словесности».

Горячий интерес к народному искусству, который в свое время отстаивали декабристы, Пушкин, Белинский и их последователи, к 1870–м годам принимает более определенные и многообразные формы.

Это было временем, когда в обществе заговорили о том, чтобы в школьном обучении обязательные сказки братьев Гримм решились заменить русским фольклором. Тем более, что середина XIX века русская общественность уже познакомилась с рядом сборников былин и сказок.

Во второй половине XIX века Академия художеств начала проводить гибкую политику. С одной стороны, она ограничивала и контролировала темы русской истории в художественных учебных заведениях и, тормозила нарастающее стремление к более всестороннему воплощению народного образа. Но как ни парадоксально, именно живописцы и скульпторы академического направления раньше, чем художники–реалисты, стали вводить в пластику и картины фольклорные образы. Академическое искусство разглядело в былинах и славянских мифах материал для модернизации своего устаревшего мифологического репертуара.

Еще одной особенностью художественной культуры России этой эпохи было то, что реалистический метод в изобразительном искусстве формировался в тесном взаимодействии с проблемами отечественной литературы и общественных наук. Русское реалистическое искусство приобретало черты своеобразного «художественного народничества». Историко-этнографические интересы передового русского общества тесно переплетались с поисками реалистического искусства, боровшегося за народность и национальность.

Фольклор входил в критический реализм вместе с овладением всеми особенностями нового метода, в борьбе с салонно–академическими традициями. Художники–передвижники вовсе не отказывались от поэтического воплощения народной фантазии. Этому служат доказательством произведения В.Г. Перова «Снегурочка», И.Н. Крамского «Майская ночь», И.Е. Репина «Садко в подводном царстве», с разной долей успеха решавшие задачу создания живописного эквивалента образам народной поэзии. Но сказочная тематика не стала лейтмотивом творчества ни худождников-реалистов, ни приверженцев академизма.

Таким образом, к концу 1870–х годов собственно фольклор – то есть прежде всего былина и сказка – не получил в русском изобразительном искусстве широкого распространения, ни сколько–нибудь глубокого отражения. Фольклор как национальная традиция, объединенный с актуальными проблемами критического реализма, достался в наследство художникам второй половины XIX века.

Народ – главный герой произведений русских художников в их представлениях обрисовывается социально, нравственно и эстетически богаче. Именно в 1870–е годы широкая пресса начинает ставить рядом, как равноценные, поэтический, музыкальный и изобразительно–декоративный фольклор. Открывают, что «простонародная русская жизнь…обладает сокровищницей столь же богатого материала относительно форм и красок, сколько относительно выражения и звуков».

Интерес к народному искусству в живописи, музыке и близком к ней декорационном искусстве выразился в обращении к героическому эпосу, к славному прошлому родины, к сказкам и былинам. К этому времени были созданы такие грандиозные, народные по духу, оригинальные по форме творения как «Хованщина», «Борис Годунов» Мусоргского, «Русалка» Даргомыжского, «Сказание о невидимом граде Китеже», «Снегурочка», «Сказка о царе Салтане», «Садко», «Псковитянка» Римского–Корсакова. Театральное искусство обогатилось великолепными декорациями Врубеля и Коровина, которые не только сопровождали драматический замысел, но и помогали полнее и ярче воспринять и осмыслить идею произведения, и, наконец, в это время появились монументально–декоративные полотна на темы сказок и былин Васнецова.

Во всех этих произведениях, прежде всего, отразились поиски национального стиля, утверждались идеи народности и гуманизма. Именно фольклор представлял благодарный, неиссякаемый источник для создания положительного героя, к которому особенно тяготело демократическое искусство того периода.

Прогрессивная интеллигенция видела в крестьянском народном творчестве те здоровые начала, которые можно было противопоставить пошлости «фабричных художественных изделий» в деле обновления современной культуры. Особенно ярко эти тенденции проявились в Абрамцевском художественном кружке , участники которого изучали и собирали предметы крестьянского обихода. Систематические пополнения коллекций новыми образцами народного творчества сопровождалось специальными поездками в Ростов, Ярославль и некоторые районы Севера.

Члены Абрамцевского кружка не только собирали материал, но и детально знакомились с памятниками национального зодчества. Художники получили возможность на месте изучать и быт, и прошлое народа. Их интересовало как само содержание традиций, новые сюжеты, образы, так и стилистика, особенности формы. Иконопись и монументальная живопись Древней Руси члены кружка не противопоставляли народному искусству. Они видели в нем, как и в фольклоре, выражение высоких эстетических вкусов.

Знакомясь с произведениями данной эпохи, созданными на темы устной народной поэзии, мы видим, что фольклорные образы нашли свое отражение, прежде всего в иллюстрации как наиболее демократическом виде изобразительного искусства.

А пока лишь к 80–м годам XIX века появляются в живописи первые станковые произведения художника посвятившего свое творчество сказкам – Васнецова – одного из первых русских мастеров, раздвинувшего рамки привычных жанров, явившего отечественному зрителю сказочный мир, озаренный поэтической фантазией народа.

Ценность творчества В.М. Васнецова, создавшего свои произведения на национальной основе, его значение в русском искусстве как первооткрывателя нового жанра живописи несомненна. Хотя не картины сказочного цикла удачны, некоторые из них при всей занимательности сюжета, монументальности, оставляют равнодушным сердце зрителя, особенно поздние работы, где излишняя импозантность, чрезмерная «этнографичность» деталей, костюмов и самих образов заслоняет истинную суть поэтического вымысла, т. е. сущность самой сказки. До Васнецова попытки воссоздать сказочно–былинные образы не получили должного воплощения в станковой живописи.

Совсем иные исходные пункты движения, в отличие от Васнецова, имело творчество другого мастера - М.А. Врубеля. Среди русских живописцев, создавших произведения на темы сказок и былин Врубелю принадлежит особое место. Художник сумел проникнуть в самый строй поэтического вымысла, ему удалось придать особый философский смысл образам народной фантазии.

Когда смотришь на волшебных героев врубелевских картин, кажется, что они соединили в себе все многообразие сказочных образов – от смутных мифологических символов до опоэтизированных народной фантазией персонажей фольклора, сохранив при этом целостность и индивидуальность.

Произведения В.М. Васнецова и М.А. Врубеля, посвященные фольклорной тематике подробно мы рассмотрим в двух последующих главах, так как в рассматриваемый нами период именно в творчестве этих живописцев образы поэтического вымысла получили самое яркое воплощение и не стали лишь временным увлечением, эпизодом.

Для художников–реалистов, основное внимание уделявших современности, в овладении фольклорной традицией возникали особые сложности. Народной поэзии надо было найти точный художественный эквивалент в русле метода новой реалистической живописи.

Открыв в искусстве нового героя, создавая в картинах его типы и характеры, развивающееся национальное самосознание художников сближалось и с нравственным, и с эстетическим миром народа. При этом художники чаще всего оказывались под воздействием опыта смежных искусств, нередко – литературы, хотя, несомненно, их знакомство с первоисточником – самим фольклором.

Круг фольклорных первоисточников постепенно расширялся, но сложность вопроса об этой национальной устно–поэтической традиции усугублялась не только недостаточным знакомством с нею художников и преимущественным вниманием к действительности.

В 1874 году А.Н. Матушинский писал: «Народные сказки вообще представляют чрезвычайно обильный и очень благодарный материал для талантливого художника с воображением, но пользоваться этим материалом надо с большой осторожностью, иначе поэтическое смешение будничного и простонародного с чудесным и фантастическим составляющее самый существенный характер всех народных сказок, сделается в картине непонятным, а чрез это поэтическая сторона представления испарится и останется что-то неестественное, пожалуй, даже нелепое» .

Задачей художника, взявшегося воплотить фольклорные образы в живописи, является их полноценное воссоздание в иной области искусства, не превращая картину в иллюстрацию.

В воспроизведении поэтического вымысла в изобразительном искусстве существует множество сложностей и нюансов, а именно, передача специфики фольклорного времени и пространства, ведь действие обычно происходит в идеальном времени и не имеет точного места. Отсутствует в эпосе и описание пейзажа, являющегося неотъемлемой частью живописного произведения, главный герой – центр повествования, природа - лишь фон. Кроме того, у фольклорных образов мало портретных черт, есть лишь эпитеты и сравнения, которые с одной стороны мешают, ограничивают фантазию художника, а с другой служат отправной точкой для разработки образа. Так же художник должен учитывать собственную, особую реальность сказки, излишняя детализация и конкретизация губительны для поэтического вымысла, в основе которого лежит условность.

Таким образом, главной сложностью является бережный перенос фольклорного образа в другую область искусства без модернизации и стилизации, сохранении его сущности.

Фольклорная тематика не стала вехой в творчестве приверженцев академических традиций и художников-передвижников. В попытке воплотить народный поэтический вымысел в изобразительном искусстве оба непримиримых противника потерпели неудачу.

Для Академии художеств русские былины и сказки мало, чем отличались от остального мифологического материала, они были лишь источником новых сюжетов, при этом сам академический жанр не менялся, а подстраивал под себя образы народных фантазий.

Художникам–передвижникам же было трудно оторваться от привычного сюжетно–повествовательного и бытового жанров. Поэтому в их произведениях не хватает поэтичности, душевности, волшебства, очарования, столь присущих народных поэзии. В трактовке передвижников фольклорные образы либо слишком театральны, как «Садко» Репина, либо получают более реалистическое, нежели фантастическое воплощение, как «Русалки» Крамского, где водяные девы воспринимались не как сказочные существа, но как обездоленные девушки.

В произведениях же другого художника, творившего в конце рассматриваемой нами эпохи, Н. К. Рериха фольклорные образы не мыслятся обособленно – это не четко определившиеся персонажи народных сказок: Аленушка, Василиса Премудрая, Иванушка – дурачок, Дед Мороз и Снегурочка, какие мы привыкли видеть в произведениях Васнецова, где они представлены в традиционных ситуациях и действуют согласно определенным привычным сюжетам. Рерих обращается к мифологическим истокам сказки. Таинственное, волшебное, предстает в его картинах так, как оно запечатлелось в сознании человека далекого прошлого. Это образы, связанные с мифологическими представлениями, обожествление сил природы, порожденные поверьями и преданиями древних.

Одним из первых, кто по - настоящему занялся возрождением красоты в искусстве является В.М. Васнецов. Он обратился к воссозданию образов народных сказок и былин в станковой живописи, убежденный, что русский человек чувствует себя хорошо только окруженный привычными ему формами красоты.

Васнецов в своих сказочных картинах был далек от формального заимствования сюжета русских былин и сказок. В его художественном мышлении было много общего с народной традиционной поэзией и потому в трактовке фольклора он проявлял себя вдумчивым и творческим читателем. Стремясь открыть зрителю красоту и возвышенность мира народной фантазии, передать народные представления о красоте и счастье, Васнецов использовал символическое значение образов народной поэзии, хотя и не придавал им особой глубины и многозначности.

В воссоздании атмосферы сказки в картинах Васнецова важную роль играют прием использования художником контрастно–декоративных цветовых сочетаний и общая монументализация изображения, когда станковая картина приближается по своему характеру к монументально – декоративному панно.

Во всех его сказочных полотнах мы видим большой интерес к народному костюму, умелую передачу этнографических особенностей, что порой мешало самой сказке. Паустовский как–то сказал: «Сказка пишешь почти не дыша, чтобы не сдуть тончайшую пыльцу, которой она покрыта» . Васнецов часто нарушает эту нежную «пыльцу» («Три царевны подземного царства», «Иван–царевич на сером волке»). Желая усугубить сказочность, необыкновенность изображения, стремясь оснастить сюжет различными бытовыми подробностями, реалистическими деталями художник все дальше уходит о существа сказки, от условностей, лежащих в основе поэтического вымысла, и приближается к историческому или бытовому жанру. Здесь мы сталкиваемся с некой закономерностью, которая встает перед художником, воплощающим образы устной народной фантазии в изобразительном искусстве, в частности в живописи.

Пожалуй, лишь одному Врубелю силой его гения удалось добиться гармоничного созвучия образов, порожденных поэтическим вымыслом, с их воссозданием в живописи. У Васнецова часто достоверность в изображении деталей заслоняло смысл сказки, ведь воспроизведение сказочного сюжета менее всего требует подобного подхода; в сказке все передается условно, например: «Елена Прекрасная – невиданной красоты; алый цвет по лицу рассыпается, белый пух по груди расстилается», «Ни в сказке сказать, ни пером описать» .

В картинах Врубеля, связанных с народным эпосом – «Богатырь», «Царевна-Лебедь», «Пан», «К ночи» - примечательно глубокое философское осмысление сказочных образов. Художнику удалось удивительно тонко и мудро воплотить одну из особенностей, лежащих в основе народной поэзии – мифологическое обожествление сил природы, их неразрывную и органическую связь с реальным миром. В этом существенное отличие творчества Врубеля от воспроизведения сказочных сюжетов в живописных работах Васнецова. Как бы гармонично ни сочетались с окружающей природой такие образы Васнецова, как «Аленушка», «Иван–царевич на сером волке», «Витязь на распутье», «Богатыри» и другие, пейзаж здесь играет прежде всего роль иллюстративного фона, эмоционально сопровождающего основную идею произведения. Сказочные персонажи Врубеля – плоть от плоти той среды, которая их окружает, и если присмотреться внимательно, мы вновь будем находить в их фантастическом облике причудливое повторение элементов окружающей природы.

Подобно мощному дубу, среди густой и сумрачной дубравы вырастает исполинская фигура «Богатырь»; белоснежное пышное оперение «Царевна–Лебедь», как морская пена, покрыла синюю водяную гладь.

«Фантастика в созданиях Врубеля непостижимо сливается с глубоким и своеобразным реализмом. Всюду сквозь величественную сказочность этих изображений, столь похожих на какие–то причудливые сны, он разглядит реальную природу, запечатленную в живых ее подробностях с остротою и зоркостью необычайной…все это почерпнуто здесь из природы, является глубоко преображенным по таинственным законам, коренящимся в душе художника. Но это преображение как бы прозрачно: сквозь него отчетливо видно знакомое нам и реальное, но уловленное с какой–то новой, никем до Врубеля незамеченной стороне»

Таким образом заслуга Васнецова заключается в том, что он напомнил еще об одной задачи живописи: искусство должно украшать, делать поэтическим мир вокруг человека. Он вернул живописным полотнам многоцветность, которая у передвижников порой исчезала за серо – коричневой гаммой грязных трущоб и нищенских лохмотьев. Его матовые тона и приглушенные цветовые пятна, декоративность и связанная с фольклором символика оказали влияние на художников русского модерна и на сознание многих поколений зрителей, ведь именно по картинам Васнецова до сих представляют себе персонажей сказок и былин так, как преподнес их художник, создавший целый ряд стереотипов фольклорных образов в живописи.

Произведения Врубеля же по популярности у широкой массы зрителей не могут сравниться с васнецовскими. Но кто хоть однажды видел его картины, надолго остается в плену впечатлений. Врубель воссоздал саму сказку в живописи, а не иллюстрировал ее, не подчинял своему замыслу в отличие от других художников (Репин, Рерих, Васнецов), которые часто подстраивали поэтический вымысел под свои желания и задумки.

«Народные сказки оказались созвучны живописному видению Врубеля той своей исконной особенностью, которую можно было бы назвать естественностью чудес…Врубель воспринимал естественное в природе как чудесное, и поэтому он мог представить чудесное как естественное. Его сказочные картины захватывают какой–то особенной достоверностью фантастики» . Не удовлетворяясь поверхностной стилизацией, стремился раскрыть в сказочной теме ее философскую проблематику, обращенную к глубочайшим сторонам народного духа. Врубель – искатель «иного царства». Задача его картин: «будить душу от мелочей будничного величавыми образами» . И если васнецовские образы мы можем « перерасти», то до врубелевских можем дотягиваться лишь приподнимаясь на цыпочках.

Таким образом на протяжении второй половины XIX – начала XX века решалась не простая задача – нахождение точного художественного эквивалента фольклорным образам в станковой живописи. Для одних художников тема народной поэзии была лишь эпизодом в их творчестве, другие же делали ее существом своих произведений, третьи придавали поэтическому вымыслу в своих полотнах новое звучание. В произведениях художников этого времени фольклорные образы получили глубоко индивидуальную, так не похожую друг на друга трактовку. Но все же этих мастеров объединяло одно – неподдельный интерес к фольклору.

Поэтический мир сказок и былин не случайно притягивал к себе пылкое внимание художников. В образе сказочно – фантастического они жаждали воплотить свою заветную мечту о прекрасном, запечатлеть в своих полотнах особую душевную гармонию человека и природы, заложенную в народной поэзии. И как бы своеобразно и причудливо ни преломлялись сказочные образы в творениях художников, в основе их лежало представление о мире, любви и восхищение перед красотой и богатством народной поэзии.