«Внутренняя и внешняя политика Павла I»

Несмотря на то, что историография этого времени насчитывает почти двухсотлетнюю историю, она столь же сложна и противоречива, как сама эпоха императорства сына Екатерины. Одиозность фигуры монарха, трагическая его гибель, двусмысленность роли Александра I в мартовских событиях не могли не наложить отпечаток на изучение этого периода, в частности, длительным цензурным запретом на специальное исследование Павловского царствования. Поэтому вплоть до начала XXI в. историки касаются событий конца столетия лишь «попутно», изучая финансовую политику самодержавия, военную историю России, сословную политику царизма, ряд других вопросов, а также в общих курсах истории страны. Но, несмотря на это, складываются совершенно противоположные точки зрения на личность императора и его правления.

Например, В.О.Ключевский писал, что новый император принес на престол «не столько обдуманных мыслей, сколько накипевших при крайней неразвитости, если не при полном притуплении политического сознания и гражданского чувства, и при безобразно исковерканном характере горьких чувств». В то же время в некоторых исследованиях этот период противопоставляется последним годам царствования Екатерины II как время преобразований, «справедливости и строгости».

А. С. Пушкин назвал Павла I «романтическим императором», «врагом коварства и невежд» и собирался написать историю его царствования. Л. Н. Толстой считал, что «характер, особенно политический, Павла I был благородный, рыцарский характер». В письме к историку Бартеневу в 1867 году он писал: «Я нашел своего исторического героя. И ежели бы Бог дал жизни, досуга и сил, я бы попробовал написать его историю».

Интерес к нему двух русских гениев был неслучаен. Жизнь Павла Петровича отличалась такими трагическими чертами, «подобных которых не встречается в жизни ни одного из венценосцев не только русской, но и всемирной истории».

«Император Павел имел искреннее и твердое желание делать добро. Все, что было несправедливо или казалось ему таковым, возмущало его душу, а сознание власти часто побуждало его пренебрегать всякими замедляющими расследованиями, но цель его была постоянно чистая; намеренно от творил только одно добро. Собственную свою несправедливость сознавал он охотно. Его гордость тогда смирялась и, чтобы загладить свою вину, он расточал и золото и ласки».

«Пред ним, как пред добрейшим Государем, бедняк и богач, вельможа и крестьянин, все были равны. Горе сильному, который с высокомерием притеснял убогого. Дорога к Императору была открыта каждому; звание его любимца никого пред ним не защищало». Если Екатерина запрещала крестьянам даже жаловаться на своих владельцев, то Павел приказал привести крестьян к присяге, показав этим, что они для него такие же подданные, как и помещики. Губернаторам было приказано следить за тем, как помещики обращаются с крестьянами и о всех злоупотреблениях помещиков сообщать царю.

Желая «открыть все пути и способы, чтобы глас слабого, угнетенного был услышан, Павел приказал поставить в одном из окон Зимнего Дворца железный ящик, в который каждый мог бросить свои прошения».

Сразу после рождения Павел был отселён от матери и отца, по велению своей бабушки - императрицы Елизаветы Петровны. Из-за превратностей беспощадной политической борьбы Павел был по сути лишён любви близких ему людей. И хотя он был окружен лучшими учителями, это отразилось на его психике и на его восприятии мира. Екатерина могла видеть сына очень редко и только с разрешения императрицы. Когда Павлу было восемь лет, его мать, Екатерина, опираясь на гвардию, провела переворот, в ходе которого отец Павла, император Пётр III, был убит. На престол должен был взойти Павел. Екатерина II отстранила Павла от вмешательства в решение каких-либо государственных дел, он, в свою очередь, осуждал весь образ её жизни и не принимал той политики, которую она проводила. Таким образом у матери-императрицы с сыном-наследником отношения установились очень холодные. Павел считал, что политический курс его матери опирается на славолюбие и притворство, мечтал о водворении в России под эгидой самодержавия строго законного управления, ограничения прав дворянства, введения строжайшей, по прусскому образцу, дисциплины в армии. В 1780-е увлёкся масонством. Всё время обострявшиеся взаимоотношения Павла с матерью, которую он подозревал в соучастии в убийстве своего отца — Петра III, привели к тому, что Екатерина II подарила сыну в 1783 году Гатчинское имение (то есть «отселила» его от столицы). Здесь Павел завёл обычаи, резко отличные от петербургских. Но за неимением каких-либо иных забот сосредоточил все свои усилия на создании «гатчинской армии»: нескольких батальонов, отданных под его командование. Офицеры в полной форме, парики, тесные мундиры, безупречный строй, наказания шпицрутенами за малейшие упущения и запрет штатских привычек. Гатчинские строгие порядки в корне отличались от царивших в русском офицерстве барственности и вседозволенности, того, что сам Павел метко окрестил «потёмкинский дух». В 1794 году императрица решила устранить своего сына от престола и передать его своему старшему внуку Александру Павловичу, но встретила противодействие со стороны высших государственных сановников. Смерть Екатерины II 6 ноября 1796 года открыла Павлу дорогу на трон.

Поэтому своё царствование Павел начал с изменения всех порядков екатерининского правления. Во время своей коронации Павел объявил ряд указов. В частности, Павел отменил петровский указ о назначении самим императором своего преемника на престоле и установил чёткую систему престолонаследия.

Великий князь Павел Петровач, вместе с супругой своей великой княгиней Марией Феодоровной, задолго до своего вступления на престол, именно 4 января 1788 г., составил духовное завещание, которым определил порядок преемства престола в своем нисходящем поколении. В этом акте изложены и мотивы, побудившие великого князя составить его. Они суть следующие: «Дабы государство не было без наследника. Дабы наследник был всегда назначен законом самим. Дабы не было ни малейшего сомнения, кому наследовать. Дабы сохранить право родов в наследстве, не нарушая права естественного, и избежать затруднений из рода в род». Далее в акте сказано, что будущие наследники должны обязаться свято соблюдать сей закон о наследстве при вступлении на престол и помазании. Другими словами, акт о престолонаследии должен был получить силу основного государственного закона - и он получил ее 5-го апреля 1797 г., в день коронации императора Павла I.